Антон Голубчик – Паззлы

 

ПАЗЗЛ

            Кусочек первый

           

            (Ричарду Баху и человекам, внутри которых не живет Чайка Джонатан Ливингстон)

           

    О, мышь! Знаешь ли ты выход из

    этого моря слез?  Я так устала

    плавать здесь,  о, мышь!

   

    Л. Керолл

           

           

           

            Однажды он посадил кактус. Никто не верил в то, что этот угрюмый дворник сможет заботиться о растении. Никто не  думал, что маленький зеленый пупырышек, принесенный в дом и торжественно водруженный на окне, прибавит в росте хоть на сантиметр.

            Дворника не любил никто. У людей, с которыми ему приходилось сталкиваться, были родные, друзья, недруги, близкие, знакомые, кошки, собаки, канарейки, змеи, магазины, казино, святые,  боги, идолы, дачи, участки за городом, машины, деньги, любимые, нелюбимые, гитары, бубны, идеалы, мечты, принципы, мелодии, цели, мотивации…

           

            У него не было ничего. Но было то, чего не было у других – у него была Душа.

            И Душа была его единственным собеседником, с которым он общался.

           

            - Почему все так? – спрашивал он ее.

            - Не знаю – отвечала Душа.

           

            И они замолкали. И в этом молчании было все: родные, друзья, недруги, близкие, знакомые, кошки, собаки, канарейки, змеи, магазины, казино, святые,  боги, идолы, дачи, участки за городом, машины, деньги, любимые, нелюбимые, гитары, бубны, идеалы, мечты, принципы, мелодии, цели, мотивации…

           

            *

            Гармония сосуществования была потревожена появлением кактуса.

           

            - Зачем он нам? – удивилась Душа – у нас все есть…

            - Я еще не понимаю – отвечал он – но чувствую, что так и должно быть.

           

            *

            Кактус рос. Редкие гости, в основном почтальоны и драг - дилеры, видя кактус в добром здравии, очень удивлялись.

            А он заботился о своем подопечном: поливал и опрыскивал  дважды в день, состригал сухие колючки, протирал влажной тряпочкой…

           

            - А ты уверен, что кактус нужно  опекать таким образом? – изумлялась Душа – нужна ли ему гиперопека?

            - Уверен – отвечал он и замолкал…

           

            И чем выше становился кактус, тем более обострялись отношения с Душой, и тем более прозрачной она становилась.

           

            - Может все это из-за колючего убожества на нашем окне? – спросила однажды Душа.

           

            Но вопрос остался без ответа – дворник пересаживал кактус в новый горшок.

           

            *

            Он стал выходить на улицу просто, чтобы подышать воздухом. А когда кактус стал насчитывать восемь сантиметров и 3821 колючку, дворник заводил беседы с продавщицами зелени – сердобольными, всегда добродушными бабульками. Это были робкие попытки завязать разговор о погоде, о весне, о кошках, о собаках, о канарейках, о змеях, о магазинах, о казино, о святых, о богах, об идолах, о дачах, об участках за городом, о машинах, о деньгах, о любимых, о нелюбимых, о гитарах, о бубнах, об идеалах, о мечтах, о принципах, о мелодиях, о целях, о мотивации…

            Но эти беседы не могли дать ему то чувство спокойствия и умиротворения, которое всегда присутствовало в разговорах с Душой. И он возвращался домой, к Душе,  и говорил, говорил, говорил.… А потом они молчали…

           

            *

            Душа чувствовала себя все хуже и хуже. На нее уже было больно смотреть.

            - Что с тобой? – мучался он.

            - Все хорошо… - отвечала она, – и он возвращался к кактусу подмешать немного удобрения в заранее приготовленную бочку с водой.  Приготовленного прикорма хватило бы, пожалуй, на  сотню-другую кактусов.

           

            Но они, по-прежнему, проводили время все вместе. С каждым новым миллиметром кактуса, с каждой новой иголочкой Душе становилось все хуже.

             

            - Я не понимаю, что происходит, – шептала она,  -  но когда человек отдаляется от своей души – это неправильно. А мы с тобой существуем раздельно и с каждым днем все больше отдаляемся друг от друга.

            Он посмотрел на нее. Вид потрепанный: от лица остались одни впавшие глаза под челкой седых растрепанных волос. Душа просвечивала насквозь. Сквозь неясные мутные очертания виднелась противоположная стена.  «Нужно поклеить стену обоями…» - неожиданно для себя подумал дворник.

           

            *

            Последние деньги он истратил на лампу  для кактуса. Душа не была против.

            На ночь он стал укутывать его одеялом. А потом выходил полюбезничать с соседкой, внезапно ставшей  ему симпатичной.

           

            - Только недолго, пожалуйста… - умоляла Душа.

            - Хорошо. Я быстро, – отвечал он. И каждый раз, возвращаясь, смотрел на исчезающую Душу и ложился спать.

           

            *

            Однажды вечером он снял решетки со своих окон. По почти уже невидимой Душе, как по воде,  пробежала рябь. Он обернулся и посмотрел в пустые глаза. И все понял.

           

            - Я все понял… - спокойно произнес он.

            - Я давно все поняла, – ответила Душа.

           

            И он ушел. Ушел к соседке. На всю ночь.

            *

            Вернувшись наутро,  он застал Душу лежащей на полу.  Сквозь нее четко была видна циновка, на которой они раньше спали вместе, расположившись лицом друг к другу…

           

            - Так… - заговорила Душа подавленным голосом. Тихо, словно стараясь испугать тишину, – так должно было быть… ничто не может быть идеальным… - она закашлялась… - к сожалению…

           

            Дворник закрыл глаза. Темнота  причиняла ему боль. Он плакал впервые в жизни, но даже не удивился этому. Слезы резали глаза.

           

            *

            Когда дворник проснулся – Души уже не было. И он почувствовал себя необычно. Странное волнение зародилось в сердце. Диковинный коктейль чувств бурлил внутри, угрожая выплеснуться наружу. Грудную клетку  распирали неведомые доселе ощущения. Любовь горячила его, а страх леденил. Гордость звала вверх, а чувство стыда приземляло… он был совершенен… идеален… в нем воплотились все чувства и эмоции: и положительные и отрицательные, гармонично дополнявшие друг друга…

           

            Ему показалось, что этот клубок чувств сейчас взорвется…

            Он сделал два шага по направлению к циновке… пошатнулся…  упал… Кровь из разбитого виска темной струйкой стекала на пол…

           

            Он умер мгновенно.

            Воссоединившись с самими собой, обретя себя, у нас не остается шансов… Не остается причин жить дальше…

           

            В одно мгновение мир треснул…  По небу пробежала тонкая паутинка трещинок… из пространства начали выпадать фрагменты – будто в детской игрушке – паззле. Ибо ничто и никто не имеет права, вопреки законам мироздания, быть совершенным… Вскоре от величайшей задумки Господа Бога не осталось ничего… Ничего, кроме кучи частичек мозаики и  подоконника, на котором ярко-красным цветом цвел кактус…

           

            *

            Вначале не было ничего….

           

           

            Декабрь – Январь 2004-2005

           

           

           

            Паззл

            Кусочек второй

           

            Флетчер

           

           

            Fletcher Lynd Seagull was still quite

                   young,  but already he knew that no

            bird had ever  been  so harshly treated

             by any Flock, or with so much injustice.

           

            Richard Bach, “Jonathan Livingston Seagull”

           

           

           

            На город уже опустилась ночь, когда Флетчер Линд положил девственно белое перышко к себе в сумку.  «Последнее» - подумал он и ему стало грустно. Глаза судорожно искали во тьме укромный уголок, где можно было бы затаиться от мира. Скрыть от невидящих людей слезы… боль…. Неужели тебе стыдно, Флетчер? Неужели стремление к свободе может являться объектом стыда?

           

            Флетчер с детства любил наблюдать за полетом птиц. Свободные и вольные они тревожили воображение.  Потрясали душу. Душу? Да, Флетчер, у тебя была душа. Но когда же она пропала? Когда ты убежал из дома? Или когда ты разбивался грудью о стеклянные стены непонимания? Обрести душу. Вот задача не из легких.

            Помнишь, когда тебя выгнали из художки за «неадекватность»? Или это все началось раньше? Когда ты осознал, что не такой, как все. Некое особое предназначение. Не рожденный ползать в этом сумеречном мире. Мире жестокости и пошлости. Ты знал, что каждое событие, каждый выстрел этого мира отнимает у тебя частичку души. Ты истончился. Потерял всю «кожу». Оставшаяся пульсирующая ранка огрубела. Покрылась коростой. Броней. Ты перестал чувствовать этот мир. Флет, теперь ли плакать?

           

            ***

            - Флетчер, почему ты вылепил птицу?

            - Это не птица, мисс Мэйр. Это крылья. Я хочу улететь

            - Я велела лепить тарелочки. Тебе ясно?

            - Да, мисс Мэйр.

            - Ты будешь лепить тарелочки, ведь так?

            - Да, мисс Мэйр

           

            ***

           

            Теперь же, десять лет спустя, Флетчер все так же бродил по улицам и собирал перья птиц. Это превратилось в ритуал. Ровно в девять утра он выходил из дома и направлялся в старый парк. Здесь всегда много людей. Настолько много, что Флетчер мог почувствовать себя одиноким. Он спокойно прогуливался по аллеям и собирал перья. И никому не было до этого дела. Все проходили мимо.

             Он знал каждое перо по имени. Он разговаривал с ними. Он любил перья. Но они не отвечали ему взаимностью. Тебе никто не отвечал взаимностью, не так ли, Флет?

           

           

            ***

            - Давайте обратимся к Вашему детству, мистер Линд. До семи лет Вы воспитывались дедушкой, верно? И он позволял себе… кхм, скажем, такие вещи, которые расходятся с современными представлениями о воспитании…

            - Он научил меня выживать…

            - Стреляя из ружья?

            ***

           

            Что-то было в этих перьях особенное. Кусочек свободы? Ветра? Души, Флет, души… Растерзанная израненная душа, рассыпанная на тысячи кусочков бездушными людьми… ты находишь ее в перьях? Хочешь собрать этот паззл?

            Собрать душу из осколков.

            Возможно.

            Сегодня это случится. У тебя будет последнее перо. Главное не прогадать с размером.

            А вот и перо. Идеально. Флетчер почувствовал невыносимую тягу к этому кусочку свободы… последнему кусочку в паззле души. Он будет носить имя Джон…

           

            Самое первое перо оставило самые приятные воспоминания.  Его звали Гумберт. Тогда причудливая окраска пера обыкновенной чайки так поразила маленького Флетчера, что он спрятал находку в нагрудный карман и ходил с ним две недели, скрывая сокровище от окружающих.  Пока Гумберт самостоятельно не покинул его.

            Жаль, что оно сейчас не у тебя, правда, Флетч?

           

            ***

            - Я так больше не могу, доктор. Хочу убить в себе все чувства… Зачем они мне если у меня нет души?

            - А Вы поменяли бы душу на чувства?

            ***

           

            Всю ночь Флетчер Линд провел в своей комнате, окутанный запахом ПВА. Он клеил крылья.

            Рассвело в 5:48. Это было желанное время. Солнце показало свой край. Море заиграло бликами свободы.

            Флетчер Линд распахнул окно. Свежий морской ветер обдал его в безумном приступе ласки, когда Флет сделал шаг на пути к самому себе. К своей душе. 

           

           

            Паззл

            Кусочек третий

            человек который верил в привидения

           

So, so you think you can tell

Heaven from Hell

 blue skies from Pain

Can you tell a green field

From a cold steel rail ?

A smile from a veil ?

    David Gilmour, 1975

           

            Сид сидел на подоконнике и вертел в руках новую игрушку – «Касперскевич - ловушка для духов». Реклама в газете уверяла, что это – новейшая разработка, собранная по чертежам,  украденным со сверхсекретных заводов СССР. Неведомый материал, с виду обычная жесть, лежал в правой руке Сида. Левой он нежно поглаживал ловушку, ощущая приятную шероховатость поверхности. Ожидание предстоящего триумфа будоражило. На этот раз все удастся.

            *

            Сид с детства был уверен в том что привидения существуют и регулярно отстаивал правоту перед сверстниками. Иногда словами, иногда и кулаками. Удавалось это далеко не всегда, но Сид все равно считал себя победителем.

            Он не верил ни в оборотней, ни в вампиров, ни в живых мертвецов, ни в бога, ни в добрых духов, ни в зомби, ни в черепашек-мутантов, ни в гномов, ни даже в классическую страшилку про гроб на колесиках…

            А только в привидений. Самых обычных привидений. Сид никогда не задумывался над тем, откуда появилась такая уверенность – просто знал это. А когда в детстве посмотрел фильм «Охотники за привидениями», то уже ни на йоту не сомневался – обязательно поймает одно и докажет всему миру правоту.

              Это стало навязчивой идеей. Маленький Сид постоянно думал о привидениях, говорил о  привидениях, рисовал привидения, играл в привидения…

            Он растерял всех друзей. Взрослые не понимали мальчика. Он сидел и играл сам с собой… Ни в оборотней, ни в вампиров, ни в живых мертвецов, ни в бога, ни в добрых духов, ни в зомби, ни в черепашек-мутантов, ни в гномов…

            Закончив вуз с дипломом физика-молекулярщика (кто знает, вдруг предмет изысканий может быть объяснен с помощью физики?), Сид возглавил экспериментальный НИИ Парапсихологии и необъяснимых явлений. Но его быстро «убрали» после того как он закрыл программу по изучению НЛО, заказанную военными.

            Так в возрасте 30 лет молодой, подающий надежды ученый лишился работы, положения в обществе, друзей. А близких никого и не осталось – работа на секретном объекте накладывает отпечаток на жизнь человека.

            Оставшуюся жизнь Сид решил посвятить своей заветной цели – поиску привидений. Каждое утро он отправлялся в библиотеку – изучал древние манускрипты и новейшие достижения науки. Вечера просиживал в Интернете.  Благо «военная» пенсия позволяла не думать о бытовых проблемах.

            Одним воскресным днем он обнаружил в журнале рекламу «Касперскевич». Сид доверял рекламе не больше чем сказкам Андерсена, но в этот раз его словно подменили. Чек был выслан в тот же день без раздумий.

            *

            Утверждалось, что с помощью новой «Ловушки для духов» можно увидеть всех призраков и привидений в помещении. Но в призраков Сид не верил никогда, а вот с привидениями стоило попробовать… И если получится – заснять на видео. Интересно, думал Сид, почему же никто до меня увидев привидение не снял его… или не сообщил об этом в газеты…

            Он выплеснул остатки холодного кофе в раковину и подключил «ловушку» к  USB порту компьютера.

            Не произошло ничего. Свет не погас, земля не разверзлась, сумрак не распахнул свои тайны.

            Не появилось ни привидений… ни оборотней, ни вампиров, ни живых мертвецов, ни бога, ни добрых духов, ни зомби, ни черепашек-мутантов, ни гномов, ни даже гробика на колесиках…

            Сид стоял в растерянности…

           

            Я все рано докажу, что приведения существуют! – сказал он и прошел сквозь стену.

           

Do you think you can tell

And did they get you to trade

Your heroes for ghosts ?

Hot ashes for trees ?

Hot air for a cool breeze ?

Cold comfort for chains ?

And did you exchange

A walk on part in the war

For a lead role in a cage

 

            ***

             Апрель  2005

           

           

            Паззл

            Кусочек четвертый

           

           

           

           

            Меня зовут  садовник Мюллер

            Григорий Горин

            «Тот самый Мюнхгаузен»

           

           

           

            Когда над телом Флетчера склонился незнакомец в длинном темном плаще, на него никто не обратил внимания – подумаешь очередной заскучавший прохожий, или, мало того – извращенец. Больно их много развелось в последнее время. ходят кругами. Бродят. Что нужно – не говорят.

           

             - «Эй, товарищ, посторонитесь!» - задел незнакомца милиционер и продолжил работу: «… факт смерти установлен»

           

            Человек сильнее закутался в плащ и быстрым шагом пошел по осеннему парку, сжимая в руке перо.  Поднятое с холодного трупа, перо было теплым. Солнце успело согреть его первыми утренними лучами. Но человек не чувствовал тепла. Ледяные руки не ощущали ничего.

           

            Начался дождь.

            «Не простудиться бы» – подумал он и его вновь задели плечом.

           

            Придя домой незнакомец положил перо в подушку и зашил наволочку.  Дочь помогла отнести подушку в магазинчик, к сотне других точно таких же подушек…

            Незнакомец знал, что не пройдет и дня, как его жена продаст эту подушку и выручит за нее небольшие, но все же приличные деньги.  Потом они всей семьей поужинают, человек выполнит свои супружеские обязанности и заснет отвернувшись к стенке. Завтра наступит новый день.

             

           

            Ну что, Флетчер, как тебе новый бизнес? А твоя новая жизнь?

           

           

           

            Голубчик Антон

г. Саранск (Россия)

oberonarium@list.ru

mechta@magov.ru

 

           

 

www.e-puzzle.ru