будущего нельзя не бояться!

 

 

 

возражения по поводу статьи академика н.амосова “Будущего бояться не нужно” (“литгазета”, № 37/1999)

 

 

 

            Главными особенностями современной “легальной” российской футурологии являются следующие черты, сразу же бросающиеся в глаза любому непредвзятому наблюдателю:

            1) “осторожный оптимизм” образца 50-х — 60-х годов, практически исчезнувший на Западе после создания “Римского клуба” и апокалипсического доклада Печчеи и его коллег;

            2) безнадежно устаревший, плоско-материалистический и гиперпозитивистский дискурс, бывший повсеместно общепринятым лет 100-150 назад, в викторианскую эпоху, но потерявший всякую убедительность после ужасающих катаклизмов первой половины ХХ века;

            3) полнейшее игнорирование данных культурологии, этнографии и антропологии после Э.Тейлора и дж.Фрезера, а также всех достижений и прорывов в области психологии — после Павлова и Сеченова.

            Все эти особенности официальной и “академической” российской футурологии настолько повсеместны, что труды академика Н.Моисеева, академика И.Бестужева-Лады, а теперь и академика Н.Амосова являются практически неотличимыми друг от друга ни по форме, ни по содержанию: их дискурс одинаково неадекватен реальности сегодняшнего дня, а их выводы одинаково “осторожно оптимистические”.

            Чтобы не быть голословным, рассмотрим некоторые утверждения великого хирурга и глубоко мною уважаемого академика Н.Амосова, изложенные в его пространной статье, посвященной будущему Земли и человечества.

 

 

 

 

 

ОБЩЕСТВО

 

 

 

            О происхождении человеческого общества уважаемый академик пишет следующее:

            Общество людей родилось из стаи. Этологи описали ее этику: каждый отдельно добывает пищу и ни с кем, кроме детенышей, не делится. [...] Ссоры и драки за самку, первенство или пищу — часты... Вожак завоевывает свое место в борьбе и деспотически управляет стаей. Все представители другой стаи — враги. Стая бьется с ними насмерть.” Главное же отличие человеческого общества от стаи стадных животных, по мнению Н.Амосова, заключается в следующем: “Общество людей отличается от стаи идеологией”,— то есть, добавлю от себя, оно будто бы отличается от стаи стадных животных лишь наличием идеологических координат и императивов, способных быть вербализированными, усвоенными всеми особями в стае и сохраненными для будущих поколений.

            Такие представления о происхождении человеческого общества, действительно, были общепринятыми вплоть до начала XX века и, действительно, казались тогда неоспоримыми. Однако более поздние по времени исследования и открытия не оставили камня на камне от этой позитивистской догмы эпохи “развитого патернализма”. Такие крупные этнографы, антропологи и культурологи ХХ века, как Леви-Стросс и Мэслоу, Фромм и Сервис, Салинс и Элиаде, каждый в своей области знания и вполне независимо друг от друга пришли к выводам — поначалу могущими показаться парадоксальными — о том, что:

            1) само происхождение человеческих сообществ никак не связано с параллельным наличием в экосистемах множества видов стадных животных,— от термитов до приматов;

            2) начиная с самой глубокой архаики и вплоть до начала “бронзового века” (5-7 тыс. лет назад) социальная организация человеческих сообществ являлась не иерархической, а “партнерской”, и не имела ничего общего с внутренней организацией в стае животных, в частности, в стае современных приматов;

            3) последующие драматические изменения в социальной организации большинства человеческих сообществ можно определить как “вырождение” (Р.Генон) или как “последовательность регрессивных мутаций” (Т.Маккена), или как следствие глобальных “психических эпидемий” (К.Г.Юнг), так как именно к началу “бронзового века” относятся первые симптомы массовой деструкции прежней социальной организации человеческих сообществ, основанной на всеобщем “партнерстве и сотрудничестве” (Т.Маккена), а также ее стремительной последующей замены на глубоко регрессивный принцип социальной организации, подсмотренный и принятый к сведению деградировавшими потомками кроманьонцев и благородных жителей мирного рая Чатал-Хююка у некоторых видов собакоголовых обезьян, в частности, у павианов и бабуинов (Д.Салинс); и эта “новая система (патриархат) с самого начала была эксплуататорской, а власть в ней опиралась исключительно на силу, страх и принуждение” (Э.Фромм);

            4) Отсюда следует неизбежный вывод о том, что будущее развитие и совершенствование человеческого сообщества связано не с дальнейшим дистанцированием и отдалением от его архаического состояния путем совершенствования патерналистских моделей и всевозможных вертикальных иерархических структур управления, подавления и насилия, но наоборот, оно связано с возвратом к прежней “доисторической” социальной системе “партнерства и сотрудничества”, являвшейся повсеместной в архаическом обществе социальной и экологической гармонии — этом “первом и пока единственном обществе всеобщего благоденствия” (Э.Фромм).

            “Идеология” такого общества была радикально отличной от любых модификаций и разновидностей патерналистских идеологий нашего свирепого “железного века”, начавшегося с создания рабовладельческих и патриархальных цивилизаций Междуречья и Египта, которые в течение сорока-пятидесяти прошедших столетий трансформировались в современную западную цивилизацию “информационного манипулирования и насилия” (Т.Лири), “замаскированного фашизма” (Т.Маккена) и “тоталитаризма в мягкой упаковке” — “du totalitarisme taindre et souple” (Ги Дебор).

            Основные свойства сегодняшней “нашей шизофренической цивилизации” (Шри Ауробиндо) всем известны и давно сформулированы: от знаменитой, но труднопереводимой лаконичной формулы, выражающей самую суть западного капитализма: laissez faire! — “не-мешайте-нам-делать-то-что-заблагорассудится”, а также убийственно точных определений Гоббса (“война всех против всех”, “человек человеку волк”) и мадам де Помпадур (“после нас — хоть потоп!”) — до  поразительно циничного афоризма, приписываемого Фридриху фон Хайеку: “ Почему это я должен жертвовать чем бы то ни было ради будущих поколений? Разве они сами чем-то пожертвовали ради меня?”

            “Идеология” архаических сообществ, напротив, объясняла мир иначе,— в частности, как непрерывное осуществление теснейшей когерентной взаимосвязи и взаимообусловленности сезонных, космических и филогенетических циклов (М.Элиаде) и преследовала совсем иные цели: достижение максимальной гармонии во взаимоотношениях между человеком как элементом сообщества (племени, рода, клана, этноса...) и его природным окружением (К.Медоуз).

            Вот как выражено это мироощущение индейским вождем и шаманом Ситтлом, жившем в XIX веке:

            “Вот что мы знаем: Земля не принадлежит человеку,— человек принадлежит Земле. Вот что мы знаем: все вещи и существа взаимосвязаны между собой, подобно тому, как членов семьи объединяет кровь... Человек не ткет покрывало жизни; он — лишь нить в его узоре. То, что он причиняет этой ткани, он причиняет и себе.”

            А теперь сравните эту благородную и мудрую максиму “дикаря” и “язычника” с противоположной позицией, изложенной Ф.Беконом — “выдающимся ученым-гуманистом” и ярким представителем нашей европейской цивилизации:

            “Природу следует затравить собаками, вздернуть на дыбу, изнасиловать; ее нужно пытать, чтобы заставить выдать свои тайны,.. ее нужно превратить в рабу, ограничить ее и управлять ею.”

            Между прочим, в этом чудовищном пассаже речь идет не только о природе Земли, но и о природе человека во всех ее аспектах! — Вот вам и “гуманист”! Вот вам и “просветитель”!

            Теперь, на исходе ХХ века любому должно быть понятно, что такое глубоко перверсивное и откровенно насильственное отношение к биосфере Земли и к человеку как к элементу этой биосферы продемонстрировало не только свою полную несостоятельность, но также и преступность. Тем более поразительным и достойным удивления нам должно бы показаться отношение к так называемому “прогрессу человеческой цивилизации” со стороны Н.Амосова, без тени сомнения повторяющего европоцентристские “прописные истины” викторианской эпохи, полностью дискредитировавшие себя не только в “научных кругах”, но отчасти и в массовом сознании еще полвека тому назад. Вот что говорит наш академик:

            “Прогресс человеческих сообществ... был не у всех одинаков. Из тысяч существовавших племен в цивилизации превратилось около двадцати. Остальные исчезли, а некоторые еще продолжают полудикое существование в джунглях Южной Америки и Африки.”

            В наше время, отмеченное глубочайшим духовным и экологическим кризисами, и непрерывно усугубляющимся процессом “психоза культуры” (Т.Маккена), вышеприведенный пассаж выглядит настолько абсурдным и фантасмагорическим, что мне представляется совершенно необходимым разобраться в использованном в нём словоупотреблении,— чтобы для начала хотя бы убедиться в том, что уважаемый академик говорит с нами на одном и том же языке, и заодно разобраться в том, не употребляет ли он слово “прогресс” тогда, когда имеет ввиду его антоним — “регресс”, и что на самом деле он подразумевает под понятием “цивилизация” и словосочетанием “полудикое существование”?

            Для начала обратимся к слову “прогресс”. Атомная бомба, сброшенная на Хиросиму — относительно каменного топора первобытного охотника — это, в содержательном смысле, свидетельство “прогресса”? И если “да”, то “прогресса” куда: по направлению к какой именно цели направлен вектор этого “прогресса”? Ведь если этой цели, предполагаемой в будущем, не существует, то в таком случае бессмысленно говорить о “прогрессе”, так как очевидно, что это понятие должно предполагать какое-то развитие: отталкивание от некоего предшествовавшего несовершенного состояния — и продвижение вперед, по направлению к намеченной и ясно сформулированной цели. Если же эта намеченная цель все-таки существует, то она не может не быть ничем иным, как Апокалипсисом, погибелью, “концом света”... В самом деле, если мы отметим на векторе “камень” — “атомная бомба” отдельные и промежуточные вехи и “достижения”, то мы получим приблизительно следующий ряд: “камень” — “каменный топор” — “праща” — “граната” — “бомба” — “атомная бомба”, способная умертвить 1 млн. человек — “водородная бомба” для 10-и млн. человек... И если мы затем мысленно продолжим эту прогрессию “вперед и выше”, мы в конце-концов упремся в гипотетическую “Х-бомбу”, “прогрессивную” настолько, чтобы враз покончить с жизнью на Земле как таковой...

            Такие прогрессии, неизбежно упирающиеся в одну и ту же апокалипсическую цель, можно обнаружить где угодно, не обязательно в области вооружений. Вот, например, следующая прогрессия: “ветряная мельница” — “динамо-машина” — “ГЭС” — “АЭС” — “Чернобыльская АЭС”...— и так далее.

            Таким образом, размышляя о понятии “прогресс” и априорно подразумеваемом за ним положительным значением и положительной аксиологией, мы в какой-то момент неизбежно остановимся в полнейшем недоумении: чёрт возьми, да какая такая сила и какой гипноз заставляет нас наделять это слово и это понятие однозначно положительными смыслами, если оно по необходимости подразумевает наше “неуклонное и поступательное” приближение к однозначно апокалиптическому будущему?

            Впрочем, даже в насквозь позитивистском XIX веке были трезвые люди, никак не загипнотизированные наивным и жалким общеевропейским мифом о “непрерывном и поступательном прогрессе человечества”. Одним из таких трезвых людей был русский мыслитель Николай федоров, ровесник Льва Толстого и духовный наставник К.Э.Циолковского. Вот что он писал о “прогрессе человечества” лет, этак, за сто до статьи академика Амосова:

            “Прогресс... есть форма жизни, при которой человеческий род может вкусить наибольшую сумму страданий, стремясь достигнуть наибольшей суммы наслаждений... Прогресс есть истинный ад, и истинно божественное, истинно человеческое дело заключается в спасении жертв прогресса, в выводе их из ада.”

            Что же касается следующей дихотомии, использованной Н.Амосовым в том же самом абзаце: “цивилизация” (со знаком плюс) — и “полудикое существование” (со знаком минус), то и здесь не всё так однозначно, как представляется академику.

            Если какой-либо этнос, стремясь сохранить свою идентичность, свою культуру, свою религию, свои обычаи и традиции, до сих пор продолжает своим “полудиким существованием” стараться оказывать нравственное сопротивление мощнейшему давлению нашей унифицированной “цивилизации” с ее космополитическими гамбургерами и микки-маусами, идиотским телевидением и смрадными клоаками промышленных зон,— то не должны ли мы рассматривать этот “полудикий” этнос как воистину живой, воистину героический и воистину достойный уважения и преклонения? Ведь если мы сопоставим всё зло и горе, которые веками несли “белые люди” аборигенам — и так называемые “блага цивилизации”, которые принесли они же, то не перевесит ли, и притом мгновенно, первая чаша весов — вторую?

            Когда одну полинезийскую старуху, последнюю представительницу некогда многочисленного и процветающего племени спросили, отчего так стремительно, буквально в несколько десятилетий, поголовно вымер весь ее народ, то она ответила так: “Наш народ убили пять великих “подарков” белых: водка, сифилис, малярийные комары, чумные крысы и христианские миссионеры.” — И она была абсолютно права: эти пять “подарков” нашей цивилизации способны в кратчайшие сроки истребить любое “полудикое” племя. Любопытно, кстати, что и Ф.Ницше, о котором эта неграмотная старуха, естественно, и слыхом не слыхивала, однажды выразился на ту же тему очень похоже:

            “Что прежде всего перенимают нынче “дикари” у европейцев? Водку и христианство: европейские наркотики.— А от чего они скорее всего погибают? — От европейских наркотиков.”

            Двести лет назад на территории Российской империи обитало более 280 племен и народов. К началу ХХ века их количество снизилось до 230-и. В сегодняшней России осталось 133 этноса. Куда подевались полторы сотни племен и народов? Витают ли еще среди нас их неотмщенные духи?

 

 

 

ГЕОПОЛИТИКА

 

 

 

            Неадекватное видение происхождения человеческого общества и его прошлого, естественно, не могло не отразиться на прогнозах Н.Амосова относительно нашего недалекого будущего. Его геополитические построения своей строгой “линейной геометрией” и двумерной перспективой отсылают нашу память к сочинениям Хаусхофера и Данилевского — авторам двух основных геополитических утопий, которые — к величайшему счастью для всего человечества! — так и не осуществились.

            Рассуждая о преимуществах и недостатках сегодняшнего “однополюсного мира”, образовавшегося после развала Варшавского договора, автор склонен считать, что преимуществ у него, по всей видимости,  всё же несколько больше, чем недостатков. Этот вывод можно было бы оспорить со многих позиций, но я остановлюсь лишь на одной из них, представляющейся мне наиболее очевидной.

            Словосочетание “однополюсный мир”, как известно, подразумевает, что в сегодняшней геополитической реальности главенствующее место занимают страны Запада, объединенные в военный блок НАТО. Но это — “форум”, фактической главой которого является единственный “архонт” — США. Это, будто бы, и есть “макушка” единственного оставшегося геополитического “полюса”. Но при более пристальном взгляде по направлению к этой “макушке полюса” мы увидим, что реальность не вполне соответствует геополитической метафорике, уж очень решительно упрощающей действительность:

            1) это государственное образование — США — в социальном и политическом плане, как всем известно, никогда не представляло и не представляет из себя единого гомогенного монолита (в чём и заключалась всегда главная особенность этой страны,— совсем не случайно это единственная страна на планете, название которой произносится во множественном числе: United States — в буквальном переводе — соединенные государства): в социальном смысле это, скорее, гигантская консорция, или конгломерат, состоящий из множества достаточно изолированных друг от друга мультикультурных кластеров, внутри каждого из которых, в свою очередь, существует еще и размежевание по классовой и сословной принадлежности;

            2) понятно, поэтому, что ни рабочий из детройта, ни калифорнийский хиппи, ни бруклинский хасид, ни торговец выпечкой из “чайна-тауна”, ни бродяга из Южного Бронкса,— ни поодиночке, ни вместе друг с другом не олицетворяют собой никакой геополитической “однополюсности” относительно всего остального мира;

            3) но кто же тогда реально осуществляет и контролирует состояние этой самой “однополюсности” (которую раньше, вообще-то, было принято называть гегемонией)? Единственно возможный ответ будет неизбежно банальным: весьма узкая социальная прослойка американского общества (не более ста человек), состоящая из высшего эшелона политического истэблишмента, верхушки генералитета Пентагона (не НАТО!) и не более чем из дюжины финансовых магнатов и руководителей масс-медиа! Итак, отнюдь не США с ее тремястами миллионами населения, а вот эта небольшая группа лиц и является фактическим, но нелегитимным триумвиратом, захватившим власть над миром, состоящем из двух сотен стран — членов ООН и 6-и миллиардов населения земного шара!

            Я далек от подозрения, что эта сотня триумвиров сплошь состоит из одних только злодеев, интриганов и властолюбцев. Надеюсь, что это далеко не так. Но, положа руку на сердце, кто из нас, людей, в какой бы стране мы не жили и к какой бы социальной группе не принадлежали, добровольно смирился бы с мыслью о том, что вот сейчас, в эту самую минуту, группа господ, восседающих в мягких кожаных креслах в кабинете с задернутыми шторами, единолично определяет судьбу всей планеты, а значит, и моей страны тоже, а значит, в огромной степени, и моей личной судьбы? — В то время как не существует уже никакой равновеликой и противопоставленной силы, другого “полюса” из двух, между которыми в прежние времена могли лавировать и отдельные страны, и отдельные граждане,— тем самым осуществляя свое естественное и законное стремление выбирать из двух зол — наименьшее.

            Недавние события в Косово продемонстрировали со всей очевидностью, что эта группа лиц, эти триумвиры, в своем стремлении защитить свои клановые интересы или укрепить свои позиции в том или ином регионе, безусловно способны на любые действия, в том числе и откровенно преступные: от явного нарушения Устава Оон — до совершенно сознательного разрушения экономики и ифраструктуры целого государства (например, Югославии).

            Н.Амосов считает, что опасность Третьей мировой войны вроде бы отступила именно благодаря созданию “однополюсного мира”. Я же полагаю, что опасность глобального военного конфликта с применением ядерного оружия сегодня велика как никогда! — Потому что есть большие сомнения относительно того, что эта нелегитимная мировая закулиса, о которой шла речь выше, способна реально поступиться хотя бы малой толикой своих разнообразных геополитических “интересов” и своих финансово-экономических “гешефтов” даже перед лицом глобальной военной, гуманитарной или экологической катастрофы.

            Недавняя война в Югославии уже не оставляет никаких сомнений в том, что мировая цивилизация вступает в свою последнюю предапокалиптическую фазу, наступление которой было предсказано Освальдом Шпенглером приблизительно к концу ХХ — началу ХХI века:

            “...Цивилизация вступит в свою последнюю фазу; ее содержанием будет последняя борьба, в которой цивилизация получит свою завершающую форму между деньгами и кровью”.

            В свете всего вышесказанного позиция Н.Амосова по этому вопросу выглядит в высшей степени беспечной (если не сказать резче):

            “Надежда — на преимущества однополюсного мира: проще принимать решения, когда есть авторитетный арбитр (какой изящный эвфемизм!  — А.П.), к тому же владеющий “большой дубинкой” (еще один стыдливый эвфемизм: речь идет об оружии массового уничтожения в руках “авторитетного арбитра”! — А.П.).”

            Не могу не признаться, что у меня есть большие подозрения в том, что на первый взгляд эмоционально нейтральное словосочетание “авторитетный арбитр” на самом деле имеет кошмарные синонимические соответствия с другими устойчивыми словосочетаниями: “Большой Брат”, “Великий Инквизитор”, “Князь мира сего”...

            Очевидно, для того, чтобы исключить саму возможность какой бы то ни было оппозиции и даже духовного сопротивления “авторитетному арбитру”, вооруженному “большой дубинкой”, уважаемый академик предлагает задействовать соответствующий инструмент: ассортимент различных “идеологий”, призванных обслуживать интересы “авторитетов” однополюсного мира:

            “Что касается идеологий, то есть регулирования их координат в меняющемся мире, то в принципе это доступно науке социологии, вооруженной техникой мониторинга психики граждан и средствами регулирования ее через СМИ. Только реализация трудна — самоорганизация мешает...”

            В переводе с языка осторожных эвфемизмов на русский язык эта цитата из статьи Н.Амосова мгновенно обнаруживает свои истинные зловещие смыслы:

            1) “Идеологии” однополюсного мира и их ценностные “координаты” могут и должны быть управляемыми и направляемыми в интересах “авторитетов” и “паханов” мировой закулисы на решение конкретных задач в соответствии с меняющейся действительностью;

            2) статистическая социология должна привлекаться для отслеживания настроений в обществе, т.е. для “мониторинга психики граждан”);

            3) после чего задействуются СМИ и производят соответствующее “регулирование” (= манипулирование) “психики граждан” в нужном направлении;

            4) однако реализация этого процесса всегда связана с большими трудностями, так как несовершенная “самоорганизация” психики духовно свободных индивидов очень “мешает”, чем снижается эффективность и успешность информационного и идеологического “зомбирования”;

            5) далее следует многозначительное многоточие, вероятно, намекающее на то, что проблема более полного и тотального контроля над человеческим сознанием все еще ждет своего “окончательного решения”.

            В этих чудовищных проектах по тотальному контролю над человеческими сознаниями и судьбами, конечно, нет ничего принципиально нового: уж не нам ли, бывшим “совкам”, этого не знать и не помнить?

            Кроме того, гораздо более эффективная и изощренная, чем предлагаемая Н.Амосовым, схема манипулирования массовым сознанием и “промывания мозгов” давным-давно уже отработана на Западе и успешно справляется со своими функциями: практически каждый из наших соотечественников, поживший на Западе хотя бы год, многое мог бы рассказать об удивительной эффективности западной схемы информационного манипулирования сознанием и предельно циничной тотальности этого манипулирования. Так что, едва ли нашему академику стоило пытаться “изобретать велосипед”.

            Я искренне желаю академику Амосову всяческих провалов и неудач в его пропаганде и апологетике нового тоталитаризма,— потому что я искренне не хочу, чтобы мои соотечественники сделались неотличимыми от полностью управляемого и зомбифицированного “мидл класса” Европы и Америки, каким я его видел сам и каким блестяще охарактеризовал его Теренс Маккена:

            “Занятые потреблением наркотизированной пищи, вздорными сообщениями СМИ и политикой замаскированного фашизма, они обречены на отравленную жизнь на самом низком уровне сознания. Усыпляемые ежедневной телепрограммой, они — живые мертвецы, потерянные для всего, кроме акта потребления.”

            Едва ли это то самое “светлое будущее”, которое мы хотели бы устроить для наших детей и потомков.

 

 

 

ВЕЛИКИЙ КРИЗИС

 

 

            Глобальный экологический кризис и стремительная деградация среды обитания мало пугают нашего футуролога и почти не влияют на его прогнозы:

            “Природа достаточно устойчива, и обвальная катастрофа в планетарном масштабе невозможна”,— заявляет он вопреки самым очевидным поголовно для всех профессиональных экологов фактам и вопреки наиболее вопиющим проявлениям глобального кризиса. Наличие математической “точки бифуркации”, за которой начинаются обвальные и уже абсолютно необратимые процессы в “гомеостазе” Земли, он походя, но весьма решительно отвергает, не приводя никаких мало-мальски убедительных доводов:

            “Разговоры о необратимости деградации всех биологических систем после достижения некоторого уровня загрязненности — пустые.” — Вот и весь аргумент. Не правда ли, яркий образчик самого стиля полемики нашего уважаемого академика!

            “Популяции растений и животных существуют автономно, приспособляемость их велика, и... одновременно на всей планете погибнуть они не могут.” — Абсолютная, стопроцентная неправда, так как ни один из известных науке видов живых существ не в состоянии существовать вне когерентной взаимозависимости или симбиоза с другими видами. Если бы дело обстояло иначе, биосфера Земли не теряла бы безвозвратно и “одновременно на всей планете” от 10 до 15 тыс. видов растений и животных в год (!).

            Бодрый оптимизм Н.Амосова, в свете апокалиптических реалий сегодняшнего дня, так же вопиюще неуместен, как жизнерадостный смех у постели умирающего больного:

            “Не будут и смертельными угрозы для жизни людей. Здоровье больше зависит от культуры, богатства и медицины, чем от загрязненности среды.” — Не хотели бы вы посмотреть на этих культурных, богатых и физически здоровых господ из нашего светлого будущего, бодрым шагом идущих по пустыням и помойкам мертвой планеты Земля в еще более светлое будущее,— все как один в надежных защитных комбинезонах и с кислородными баллонами за плечами!

            Здесь “академическая футурология”, будто бы нацеленная в будущее, плавно преображается в традиционную русскую маниловщину из нашего невеселого прошлого. Между тем, суровая и страшная реальность сегодняшнего дня откровенно диссонирует с ничем не обоснованным оптимизмом академика, размышляющего о “светлом будущем”:

            Каждый год наша планета навсегда лишается лесного покрова на гигантской площади суши, которая примерно равна территории Исландии. Если до начала “научно-технической революции” до 90% всей поверхности Европы составляли леса, лесостепи и саванны, то к концу ХХ столетия это соотношение упало до 20%, а относительно коренных (реликтовых) лесов — до 1%. Одновременно с этим, уже вне Евразии, одних только тропических лесов в год истребляется до 17 миллионов гектаров.— между прочим, эта площадь равна территории такого крупного государства, как Уругвай. Не позднее, чем через четверть века, по оценкам экологов, Земля полностью лишится своих “легких” — тропических лесов. Только за два последних десятилетия площадь пустынь увеличилась на две “Украины” — по одной “Украине” за каждые 10 лет, или по одной “Бельгии” в год!

            Трудно предположить, что все эти факты неизвестны Н.Амосову. Как бы там ни было, они как будто не мешают ему продолжать и дальше продуцировать свои оптимистические прогнозы:

            “Есть надежда, что вредоносное воздействие техники на природу возрастет не в 4 раза (как ВВП), а может быть, в два (Какой пустяк, не правда ли? — А.П.)... При этом повысится экологическая культура, расширятся “зоны сохранной природы”, какие сегодня представляют Европа, Северная Америка, Япония. Рост агротехники и биотехнологии компенсирует сокращение площадей и обеспечит население пищей (Любопытно всё же, каким образом это станет возможным, если уже сейчас для производства 1 калории пищи требуется более 10 калорий из невозобновимых и стремительно истощающихся запасов нефти и газа? — А.П.).”

            академик полагает далее, что хотя на “быстрое изменение жизни людей в планетарном масштабе рассчитывать не приходится”, тем не менее “...созревание продолжится, бедные страны перейдут в средние, а средние подтянутся к богатым.”

            Хорошо-то как! Сытое и довольное собой человечество будущего, состоящее из постепенно “подтягивающихся” и богатеющих государств, производящих и потребляющих всё больше и больше, но, не боясь тяжелого запора или заворота кишок, исторгающих из себя всё меньше и меньше “загрязнений”! Красота!

            Я предложил бы уважаемому академику решить одну простенькую арифметическую задачку:

            Жили-были два брата, и у них была корзина, в которой лежали 100 яблок. Старший брат взял себе 90 яблок, а остальные великодушно оставил младшему. Вопрос: сколько яблок достанется младшему брату в том случае, если он не знает о том, сколько взял себе старший и сколько всего их было в корзине? Варианты ответов: 10 яблок, 90 яблок, 100 яблок...

            А вот задачка посложнее:

            В США, этом “авторитете” однополюсного “светлого будущего”, на который мы все должны равняться, за которым мы должны “подтягиваться” и который уважаемый академик включает в “зону сохранной природы” (впрочем, не упоминая о том, что за двести лет в США было истреблено 93% девственных лесов), как известно, проживает менее 5% мирового населения. Тем не менее, эта страна потребляет около половины всей мировой энергии и производит более половины всех загрязнений окружающей среды. По данным Гарвардского университета, всего один среднестатистический американец причиняет природе Земли столько же необратимого вреда, сколько 1450 жителей “отсталой” Индии. Вопрос: Сколько времени протянет планета Земля, если 1 млрд населения Индии по уровню жизни вдруг “подтянется” хотя бы до 50% сегодняшнего уровня жизни 0,3 млрд американцев? Варианты ответов: 1 неделю, 1 месяц, 1 год...

 

 

 

XXI ВЕК И ХОЛИСТИЧЕСКАЯ АЛЬТЕРНАТИВА

 

 

 

            Я отнюдь не утверждаю, что из нынешнего Великого Кризиса (духовного, социального, демографического и экологического) в принципе не может быть выхода. напротив, я глубоко убежден в том, что этот выход безусловно существует,— но совсем не на тех тупиковых путях и дезориентирующих направлениях, которые нам предлагает академик Н.Амосов и другие представители “официальной” российской футурологии, так легко принимающих желаемое за действительное и пытающихся внушить нам всем, что их собственные, глубоко субъективные проекции будущего будто бы могут претвориться в реальную действительность. Мечтать можно о чём угодно, это никому не возбраняется,— но это и не означает, что любые безответственные мечтанья “осторожных оптимистов” отечественной футурологии способны быть воплощенными в жизнь. Драматизм сложившейся ситуации и страшная реальность сегодняшнего дня дают слишком мало оснований для этого.

            Любые прогнозы будущего станут безусловно утопическими и безответственными, если они не будут сформулированы в сослагательном наклонении: через “если бы”, “если не” и просто “если”.

            Мне хотелось бы представить здесь несколько основных тезисов холистической альтернативы в видении будущего, иногда называемой также “альтернативой глубинной целостности”:

            1) Земля, наша планета, является полноценным живым организмом со своим гомеостазом и своей судьбой. Биосфера Земли (включая сюда и вид “хомо сапиенс”), представляет собой один из внешних и поверхностный слоев этого организма, в основном состоящий из конгломерата трех миллиардов биологических видов живых существ, каждый их которых, в свою очередь, является суверенным элементом, или органом, этого единого планетарного Организма. Подобно тому, как органы человека состоят из совокупностей клеток, которые рождаются, живут, отмирают и регенерируют, каждый отдельный представитель каждого отдельно взятого вида живых существ является не только отдельным организмом, но и суверенным элементом, или “клеткой” внутри более масштабного образования. Например, в ряду элементарных последовательностей это может выглядеть так: индивид — семья — социум — народ — человечество — биосфера...

            2) Постепенное нарушение когерентности и гармонии между человеческим “коллективным сознанием” (иногда также называемым “ноосферой”) — и между биосферой Земли в целом, начавшись уже в “бронзовом веке”, т.е. около 5 тыс. лет назад, мало-по-малу привело к тому состоянию Великого Кризиса, в котором мы и пребываем сегодня. Это состояние представляет собой смертельную угрозу не только дальнейшему существованию нашего вида, но и здоровому естественному гомеостазу всего планетарного Организма.

            3) Если прежняя абсолютная когерентность и гармония, которая имела место на протяжении нескольких сотен тысяч лет между “коллективным сознанием” человеческих сообществ и биосферой Земли так и не сможет быть в целом восстановлена в течение ближайших десятилетий,— наш вид окажется обреченным на весьма быстрое и необратимое исчезновение с лица Земли.

            Разумеется, глобальная катастрофа, если она и произойдет, не станет фатальной для белковой формы жизни как таковой, а это значит, что биосфера Земли будет иметь шанс постепенно исцелиться от тех страшных разрушений, которые она претерпела по вине человечества, когда-то органически включенного в здоровые “соматические” и “нервные” волокна земного Организма, но постепенно “мутировавшего” в гигантские “злокачественные опухоли” мегаполисов и “струпья” промышленных зон, пустивших свои глубокие метастазы по всей поверхности планеты. Другое дело, что это вероятностное постепенное исцеление планеты будет происходить не только без нашего участия, но и в наше “отсутствие присутствия”.

            4) Итак, как мы видим, проблема нашего выживания в действительности неотделима от проблемы восстановления здоровых холистических форм нашего “коллективного сознания”, какими они были во времена высокой архаики, то есть по крайней мере до “бронзового века”.

            5) Но это, конечно, отнюдь не означает, что все мы должны немедленно переодеться в звериные шкуры и переселиться в землянки с соломенной крышей. Так как речь идет только о возвращении к здоровому modus viventi нашего “коллективного сознания”, а отнюдь не к каким-то внешним атрибутам первобытной жизни.

            6) Возвращение к благородному, возвышенному и глубоко искреннему холизму архаического мировидения в принципе не способно быть осуществленным при помощи каких бы то ни было насильственных мер: “в приказном порядке” или путем изощренного манипулирования массовым сознанием. Потому что с помощью различных способов “промывки мозгов” можно только обрушить, зомбифицировать и загипнотизировать общественное сознание, иногда вплоть до глубокой комы и тотального ступора, но вот приподнять и возвысить,— никогда!

            7) Поэтому, если чаемое возвращение к естественному хтоническому гнозису наших далеких предков и произойдет в должном объеме, то никак не при помощи какого бы то ни было информационного и идеологического прессинга. Так как этим процессом в принципе невозможно манипулировать и “руководить”, он или начнется, или не начнется,— одно из двух.

            8) Но в таком случае, кто может реально инициировать этот процесс? Ведь мы так привыкли к тому, что все изменения в обществе и в окружающей среде,  от “строительства коммунизма” до поворота сибирских рек осуществляются только по нашей воле!

            9) Этот процесс может (если захочет) инициировать та же самая сила, которая “инициирует” дождь и ветер, тепло и холод, лето и зиму, весну и осень,— то есть земной Организм в его целостности. По-существу, только от него зависит, что нам суждено в будущем: уцелеть или погибнуть?

            10) Каково может быть наше содействие и наше участие в инициации (или не-инициации) этого процесса? — Самое прямое и непосредственное, поскольку все сегодняшние человеческие сообщества, равно как и каждый индивид, что бы он о себе ни воображал, являются полноправными частицами и элементами Земли — этой “открытой неустойчивой системы” (как её определяет классическая термодинамика) на которой мы все живем и вне которой нас нет и не будет.

            11) Иными словами, с одной стороны, от нас, людей, как изолированных, разобщенных и капсюлизированных “членов общества”, “граждан” и “представителей вида”, никак не зависит инициация этих процессов, спасительных для биосферы Земли и для человечества в целом, как одного из элементов этой биосферы. С другой стороны, от нас же, людей, но уже как синергетических составляющих и органических элементов этой биосферы, зависит очень многое.

            12) Возможно ли, в таком случае, найти выход их этого онтологического парадокса? — Да, возможно! Чем меньше мы “граждане”, чем меньше мы “сословия”, чем меньше мы “партии”, тем больше мы — “Мать-Земля”. Чем меньше мы отождествляем себя с профессией, с социальной ролью, кастой и расой — тем больше мы самоотождествляемся с Великой Матерью. Или, что одно и то же, тем больше мы становимся Ей Самой.

 

 

 

            В “Ригведе” есть один гимн, которому не меньше 6-и тысяч лет. И в нем содержится окончательный ответ на все поставленные, но так и не решенные академиком Н.Амосовым вопросы:

 

            “Обними эту Мать-Землю!

            Бескрайнюю, дружелюбную Землю!

            Дева, нежная, как шерсть для того,

            Кто умеет быть благодарным!

            Да защитит Она тебя от небытия!"

 

            Преображение Земли произойдет не раньше, чем произойдет преображение нашего духа и нашего “коллективного сознания”. Чем большее количество людей будет затронуто этим спасительным преображением, тем больше у “мы-как-Земля” будет шансов избежать финальной катастрофы. И тогда, как писал Эрвин Шредингер, Нобелевский лауреат и основатель квантовой физики —

 

            “Теперь ты можешь упасть на землю, прильнуть к Матери-Земле и при этом твердо знать, что ты образуешь с Ней, а Она с тобой — одно целое. Твое бытие так же непоколебимо, так же неуязвимо, как и Ее.”

 

 

А.Светов,

вице-президент межрегиональной Ассоциации “Синергия”.