Козырев Н. А.

 

Неизведанный мир

 

(Октябрь. 1964. N 7. С. 183-192.)

С первых дней жизни начинается познание человеком окру­жающего его Мира. В маленьком Мире ребенка все целесооб­разно. Ребенок знает, что, спросив: "Для чего?" - он получит ответ на этот вопрос. Но вот расширяется Мир, растворяется окно, и под шум капель весеннего ливня раздается вопрос: "По­чему идет дождь?".

- Помнишь, я спросил, для чего ты разорвал картинку,

а ты сказал - это я не нарочно, я просто потянул за уголок, и она разорвалась? Так и дождь, он идет не нарочно, он идет потому, что в небе собрались темные тучи.

Так постепенно все больше и больше новый вопрос "по-

чему?" начинает вытеснять обычный в детстве вопрос "для чего?". Опыт нашей жизни показывает, что вопрос этот за­конный, что на него следует искать ответ. Таково глубочайшее свойство Мира, называемое причинностью. Благодаря этому свойству возможно научное познание.

Вероятно, трудно отказаться ребенку от милого для его

сердца целесообразного восприятия Мира и перейти к суровой причинности естествознания. Но здесь помогает система школь­ных занятий, которая, по выражению гeтевского Мефистофеля, дух человека дрессирует и зашнуровывает в испанский сапог логического мышления. Знакомство со строгой логикой матема­тических доказательств дает возможность пользоваться заме­чательным инструментом математического анализа. Этим инст­рументом можно из опытов естествознания извлекать далекие выводы и оценивать их достоверность. Постоянно встающий пе­ред естествоиспытателем вопрос "почему?" ведет его все дальше в поисках глубоких принципов, охватывающих возможно более широкий круг явлений. В конечном счете эти принципы

должны выражать основные свойства материи, пространства и времени. Логика и математика превратили учение об этих об­щих свойствах Мира в точную науку - теоретическую меха-

нику, являющуюся гордостью человеческой мысли. По своему содержанию эта наука должна быть высшим обобщением на­ших знаний о Мире и быть сутью естествознания.

Так почему же, несмотря на ее значение и успехи, она эмо­ционально воспринимается нами как наука сухая, а может быть, даже и скучная? Едва ли обманывает нас это ощущение. Скорее всего, оно указывает на неполноценность принципов точных наук. Дело заключается не в тех несовершенствах знаний, которые могут постепенно устраняться ходом научных исследований, а в глубокой неадекватности Мира точных наук и действительного Мира, в котором живем мы. Разрыв этот на­столько глубокий, что в точных науках нет даже перспективы передать великую гармонию жизни и смерти, являющуюся сущ­ностью нашего Мира. Нарушив эту гармонию, точные науки исследуют только процессы увядания и смерти. . .

Действительно, статистическая механика показывает, что всякая система из большого числа частиц должна переходить из маловероятного первоначального состояния в состояние наи­более вероятное, являющееся поэтому равновесным. Около равновесного состояния возможны малые колебания - флюк­туации, вероятности которых могут быть сосчитаны. Вероят­ность такой большой флюктуации, которая могла бы вернуть систему в первоначальное состояние, оказывается столь малой, что она равносильна полному запрету этого обратного про­цесса. С этой точки зрения переход Мира в равновесное состоя­ние, а значит, и его смерть оказываются неизбежными и необ­ратимыми. Восстановить маловероятные условия может только вмешательство другой системы. Но в реальной Вселенной кос­мические тела так изолированы друг от друга, что переход каж­дой системы в равновесное состояние должен произойти

раньше, чем со стороны сможет прийти новый, оживляющий толчок. Мир должен стать однообразным, как пустыня. Даже этот один вывод, столь резко противоречащий наблюдаемой картине Мира, может служить доказательством неполноцен­ности принципов точных наук, логическим методом приведения к абсурду. Значит, всюду в сверкающем разнообразием Мире идут непредусмотренные механикой процессы, препятствующие его смерти. Эти процессы должны быть подобны биологиче­ским процессам, поддерживающим жизнь организмов. По-

этому их можно назвать процессами жизни и в этом широком смысле говорить о жизни космических тел или других физиче­ских систем. Мир однороден, и в каждой случайной капле можно найти все его свойства. Поэтому жизненные процессы должны наблюдаться и в простейших механических опытах наших лабораторий.

Может показаться, что весь опыт огромной современной техники доказывает безупречность принципов классической ме­ханики и невозможность их принципиального изменения. Надо однако, иметь в виду, что инженер рассчитывает машину при­ближенно, обычно с логарифмической линейкой, то есть с точ­ностью до трех-четырех знаков. Новые же поправки, если их не создавать специально, могут быть существенно меньше. Кроме того, если инженер и видит нечто необычное в поведении его механизма, он не станет обдумывать заново принципы меха­ники, а постарается опытным путем добиться нужной ему ра­боты машины. Машина работает согласно принципу статисти­ческой механики о направленности процессов в сторону дегра­дации, то есть выравнивания энергетических уровней системы. Если же механика действительно позволит нам обнаружить процессы жизни вне организмов и научит нас управлять ими, тогда работающие машины будут обновлять, а не исчерпывать активные возможности Мира. Так может установиться подлин­ная гармония человека с природой. Это не несбыточная мечта, как ни удивительно, но она имеет под собой реальную основу.

На заре девятнадцатого века, в период небывалого триумфа точных наук, знаменитый математик и астроном Лаплас писал, что разумное существо, знающее все силы природы и полную картину состояний в некоторый момент времени, могло бы

знать все о Мире: "Ничего не осталось бы для него неизвест­ным, и оно могло бы обозреть одним взглядом как будущее, так и прошедшее". В такое общее утверждение, очевидно, включается и поведение всех живых существ. Но нельзя согла­ситься с существованием такого полного детерминизма. Ведь

тогда можно точно предсказывать поступки человека, а это бу­дет означать отсутствие свободы выбора, что совершенно про­тиворечит существующему у нас чувству моральной ответствен­ности.

Иссушающий Мир жесткий детерминизм действительно вытекает из уравнений механики и является сущностью ее зако­нов. Уравнения позволяют одинаково точно предвычислять яв­ления как в будущем, так и в прошедшем. Поскольку причины предшествуют следствиям, такая возможность будет только при полной равноценности причин и следствий. "Causa aequat ef­fecturn" - принцип, сформулированный еще в старинных сочи­нениях по механике. Принцип же этот совершенно противоречит причинности естествознания и всему существу этих наук. Натуралист всегда отличит причину от следствия по ряду при­знаков. Например, если при воспроизведении явления А всегда появляется явление В, то значит А - причина, а В - следст­вие. Наоборот, воспроизводя В, мы не обязательно встретимся с явлением А, ибо следствие В может быть вызвано не только явлением А, но и другими причинами. При равноценности при­

чин и следствий нельзя ставить вопрос "почему?". Поэтому точ­ные науки могут отвечать только на самый примитивный вопрос в познании Мира - на вопрос "как?" - и давать описание происходящих явлений в пространстве и времени. На первый взгляд кажется парадоксом, что точные науки при всем их могуществе являются просто описательными нау­ками. Дело тут в том, что точные науки дают описание явле­ний не только в пространстве, но и во времени (а это нелегко!), и описание осуществляется ими с высокой степенью точности.

Если поверить в безусловную истинность принципов точных наук, то познание Мира оказывается невозможным. Мир можно только описывать, и законы природы становятся просто рецеп­тами экономного описания явлений или наших ощущений, по­скольку через них познаются явления. Итак, мы приходи" прямо к философии позитивизма и эмпириокритицизма Э. Маха. Мах был прекрасным физиком и ученым отличного логического мышления. К своей философии он пришел анализом принципов точных наук. Поэтому полное несоответствие фило­софии Маха всему, что мы знаем о Мире, великолепно показы­вает несостоятельность этих принципов по методу приведения к абсурду. Мах не сделал этого вывода, а считал, что он по­строил новую философскую доктрину. Полная несостоятельность этой доктрины была блестяще доказана В.И.Лениным.

Разрыв между точными науками и естествознанием должен исчезнуть, если в основы точных наук будет положен принцип причинности, отличающий причины от следствий. Во времени причина всегда предшествует следствию. Еще Лейбниц при-

шел к выводу, что различие причин от следствий равносильно различию будущего и прошедшего. Это означает объективное существование направленности времени или его течения. Это свойство времени должно быть введено в механику. С ним мы постоянно встречаемся в нашей жизни и в естествознании. Но оно является совершенно новым не только для механики, но и для всей современной физики. Интересно, что об этом писал еще академик В.И.Вернадский в книге о проблемах биогеохи­мии (1939 год): "...время натуралиста не есть геометрическое время Минковского и не время механики и теоретической фи­зики, химии, Галилея или Ньютона".

Действительно, механика пользовалась только "геометриче­ским" свойством времени, его длительностью, то есть интер­валами между событиями. Эти интервалы времени измеряются часами и имеют такие же пассивные свойства, как интервалы между точками пространства, которые измеряются метром. Только это свойство точные науки и считают объективно суще­ствующим, полагая другие свойства времени субъективными,

то есть следствиями нашей психологии. При реальном же отли­чии причин от следствий ход времени должен быть физической величиной, имеющей определенное математическое выражение, и должен входить в уравнения механики. Физический смысл и математическое выражение хода времени могут быть получены из пространственно-временных свойств причинности. Причины всегда приходят со стороны. Они являются обстоя­тельствами внешними по отношению к тем телам, где возни­кают их следствия. Поэтому между причинами и следствиями всегда существует сколь угодно малое, но не равное нулю пространственное различие. Помимо этого пространственного свой­ства причинных связей есть и временное: причины предшест­вуют следствиям, поэтому между ними всегда существует сколь угодно малое, но не равное нулю различие во времени опреде­ленного знака. Отношение пространственных различий к этим временным может быть конечной величиной. Она определяет скорость превращения причин в следствия. При заданном про­странственном различии эта величина будет тем больше, чем меньше временное различие между причиной и следствием, то есть тогда, когда быстрее течет время. Поэтому скорость прев­ращения причин в следствия, которую мы обозначим через С,                                               2 может служить мерой хода времени.

В механике силы являются причинами, вызывающими по-

явление других сил или изменяющими количество движения тел. Если согласно Даламберу изменение количества движения в единицу времени рассматривать как силу инерции, то силы будут не только причинами, но и возможными следствиями.

Силы инерции могут появиться только под действием внешней силы, то есть под действием со стороны другого тела. С точки зрения классической механики Ньютона при передаче действия одного тела на другое всегда будет последнее звено, где в силу непроницаемости материи остается сколь угодно малое, пусть точечное, но не равное нулю пространственное различие. Таким образом, одно из основных свойств причинности - необходи­мость пространственного различия причин и следствий - входит в систему классической механики. При этом, однако, при­чины не отличались от следствий. Следовательно, в этой си­стеме временное различие предполагается равным нулю. Зна­чит, механика Ньютона отвечает Миру с бесконечно большим ходом времени (С = оо). Величина хода времени может служить также и мерой прочности причинных связей. При беско­нечном значении хода времени изменить его нельзя никак; все причинные связи становятся абсолютно прочными, и получа­ется полная детерминированность Мира.

В теоретической физике взаимодействие частиц описывается с помощью силового поля, ставшего благодаря теории относи­тельности физической реальностью, то есть материей. Силовые поля могут складываться. При такой возможности наложения принцип непроницаемости материи перестал играть роль основ­ного принципа. В результате перестал быть существенным и принцип пространственной несовместимости причин со следст­виями. Вместе с тем в квантовой теории современной физики ­и это впервые в точных науках - появилась неравноценность в возможностях предсказаний прошедшего и будущего. Оказы­вается возможным предсказать поведение системы после воз­действия на нее макроскопическим телом - прибором и невоз­можным предвычислить поведение систем до этого воздействия. Это означает, что при воздействии на систему временное раз­личие между будущим и прошедшим принципиально не может

быть равным нулю. Значит, в той дроби, которая определяет величину хода времени C , знаменатель не равен нулю. Числи­тель же согласно теории поля должен считаться равным нулю. Следовательно, концепция современной атомной механики отвечает Миру, в котором С  =0. Мир атомной механики - это Мир, где нет течения времени и причинно-следственные связи не имеют никакой прочности, а значит, просто отсутствуют. По­нятие силы становится излишним и может быть заменено поня­тием энергии, не заключающим в себе причинного смысла.

Мир, в котором нет течения времени, является Миром неопре­деленностей - индетерминизма, где могут быть только статистические закономерности. Теория может дать рецепты вычис­ления наблюдаемых физических величин, но проникновение в сущность явлений оказывается принципиально невозможным. В ограниченной области физических явлений такая теория смогла привести к научным открытиям первостепенного значе­ния, огромного практического эффекта. Но это совершенно не доказывает полного соответствия Мира квантовой механики реальному Миру. Мир индетерминизма еще горше Мира полной детерминированности точных наук классического периода. Распространение принципов квантовой механики на весь Мир привело бы к обесцениванию научного познания и нигилизму. Руководство же в жизни принципом, что все не имеет смысла, должно вызвать циничлое отношение ко всем высоким побуж­дениям и стремлениям души человека. "Ты веришь в играющего в кости бога, а я - в полную закономерность в Мире объ­ективно сущего...",- писал в 1947 году Эйнштейн Максу Борну, одному из основателей квантовой механики, открывшему статистическую интерпретацию решения ее уравнений. В те годы в этих своих взглядах Эйнштейн был почти одинок. Но времена изменились, и теперь физики, задумывающиеся над основами своей науки, не удовлетворяются одной внешней сто­роной логического построения, а стремятся найти новые прин­ципы, отвечающие реальному Миру и, значит, материалистиче­ской философии.

Истинная механика, то есть механика действительного

Мира, должна быть основана на принципах причинности есте­ствознания. В частности, она должна удовлетворять условиям пространственного и временного различия причин и следствий и быть, следовательно, механикой конечного хода времени. Та­кая механика должна включать в себя как две крайних схемы механику классическую (С =оo) и механику атома (С=0).

Мир с конечным ходом времени не является просто проме­жуточным между Миром классической механики и Миром ме­ханики атома. Конечный ход времени становится физической реальностью, наделяющей Мир новыми качествами. Превращение причин в следствия требует преодоления "пустой" точки пространства. Без дальнодействия перенос через эту бездну действия одной точки на другую может осуществляться только с помощью течения времени. В элементарном акте этого пере­носа уже нет материальных тел, есть только пространство и время. Поэтому скорость превращений причин в следствия, то есть величина С , едва ли зависит от свойств тел. Скорее всего, она является постоянной величиной, единой для всего Мира.

Мы видим, что процессы в Мире происходят не только во вре­мени, но и с помощью времени. Ход времени является актив­ным свойством, благодаря которому время может оказывать механические воздействия на материальные системы. Естест­венно думать, что ход времени является неотъемлемым его свойством, подобным тому как скорость C  =300000 км/с явля­ется обязательным свойством света. Тогда непрестанное течение времени, воздействуя на материальные системы, будет препят­ствовать наступлению равновесных состояний. Следовательно,

в свойствах времени и следует искать источник, поддержива­ющий жизненные явления Мира.

Понятие течения времени должно быть связано с направлен­ностью. Иными словами, величина C  должна иметь определенный знак. Логически следует иметь возможность представить Мир, в котором течение времени имеет другую направленность, то есть Мир с другим знаком С  . Теперь допустим, что из точки 2

следствия мы рассматриваем причину. Тогда при любом на­правлении ход времени должен быть направлен в нашу сто­рону. В чем же может сказаться перемена направленности вре­мени? Геометрия оставляет единственную возможность ответа:

течение времени - это не просто скорость, а линейная скорость поворота, который может происходить по часовой стрелке или против. Понятия по и против часовой стрелки равносильны понятиям правое и левое. Так, имея перед собой плоскость волчка, мы можем сказать, что вращение происходит по часо­вой стрелке, когда самая удаленная от наших ног точка

волчка идет вправо, а против часовой стрелки, когда она идет влево. Возвращаясь к прежней позиции, когда из следствия мы рассматривали причину, допустим, что течение времени пред­ставляет собой поворот направо. Это обстоятельство условно отметим знаком плюс у C . Теперь отразим себя в зеркале.

Для лица, заменяющего нас в зеркале, отмеченный нами пово­рот вправо будет поворотом влево. Поэтому наше зеркальное отображение должно ставить у C  знак минус. Но это означает, что для него время течет в противоположную сторону. Итак,

Мир с противоположным течением времени равносилен нашему Миру, отраженному в зеркале.

В зеркально отраженном Мире полностью сохраняется при­чинность. Поэтому в Мире с противоположным течением вре­мени события должны развиваться столь же закономерно, как и в нашем Мире. При другом направлении времени человек

будет ходить, как обычно, лицом вперед, и для него поменяются местами только правое с левым. Ошибочно думать, что, пустив кинофильм нашего Мира в обратную сторону, мы получим кар­тину Мира противоположной направленности времени. В зако-

нах природы нельзя формально менять знак у промежутков времени. Это приводит к нарушению причинности, то есть к не­лепости, к Миру, который не может существовать. Если течение времени влияет на материальные системы, то при изменении его направленности должны измениться и эти влияния. Поэтому Мир, отраженный в зеркале, по механическим свойствам дол­жен отличаться от нашего Мира. Классическая же механика утверждает тождественность этих Миров. До недавнего времени эту тождественность полагала и атомная механика, называя

ее принципом сохранения четности. Однако исследования Лии Янга ядерных процессов при слабых взаимодействиях пока­зали ошибочность этого принципа. Но задолго до этого откры­тия элементарные наблюдения над особенностями биологиче­ской жизни наглядно показывали отличие Мира от его зеркаль­ного отражения. Достаточно обратить внимание на лица, кото­рые в отраженной лаборатории производят опыты. Они рабо­тают левой рукой, сердце у них расположено справа, и уже по этому признаку можно отличить действительную лабораторию от лаборатории, отраженной в зеркале. Морфология животных и растений дает многочисленные примеры асимметрии, отли­чающей правое от левого. Например, у моллюсков раковины почти всегда закручены в правую сторону. Микробы образуют колонии определенной спиральной структуры. Подобная асим­метрия, не зависящая от того, в каком полушарии Земли суще ствует организм, наблюдается и у растений. Например, в проводящих сосудах всегда предпочтительна левая спираль Асимметрия организмов проявляется не только в их морфоло­гии. В середине прошлого века Луи Пастор открыл химиче­скую асимметрию протоплазмы и рядом замечательных иссле­дований показал, что асимметрия является основным свойст­вом жизни. Сложные, химически одинаковые молекулы могут быть построены по правому или левому винту. Смеси, которые встречаются в неорганической природе, содержат одинаковое количество правых и левых форм. В протоплазме же наблюда-

ется резкое неравенство правых и левых молекул. Воздействие на организм правых и левых молекул различно. Так, например, левовращающая глюкоза почти не усваивается организмом. Упорная, передающаяся по наследству асимметрия организмов не может быть случайной. Очевидно, она является следствием законов природы, в которых асимметрия появляется из-за на­правленности времени. Асимметрия организмов может быть не только пассивным следствием этих законов, но и специальным устройством для усиления жизненных процессов с помощью

хода времени.

Величина С  меняет знак при отражении в зеркале. Такие величины называются в математике псевдоскалярами в отли­чие от обычных величин - скаляров, какими являются масса, объем, температура и т. д. Псевдоскаляр С   можно считать ориентированным по оси причина-следствие. В силу условности знака C  при любом направлении времени этот ориенти­рованный псевдоскаляр можно считать направленным на нас, когда мы из причины рассматриваем следствие. Но он по­прежнему будет направлен к нам, если мы теперь из следствия будем смотреть на причину. Действительно, при этом переходе временное и пространственное различия причин и следствия меняют знаки, но меняются местами и правое с левым. Значит, ход времени, имея одну и ту же величину, направлен в при­чине и в следствии в разные стороны. В случае двух тел при­чины оказываются неразличимыми от следствий. Но так это

и есть в действительности: например, при соударении двух ша­ров нельзя различить, какой из них является причиной их де­формации. В природе всегда существуют только взаимодей­ствия, и выражением этого является третий закон Ньютона. Поразительно, что этот закон оказывается простым следствием свойств причинности и хода времени. Действие и противодей­ствие образуют одно явление, и между ними не может быть разрыва во времени. Поэтому невозможно движение системы

в целом за счет внутренних сил, то есть невозможны двигатели типа пресловутой "машины Дина". Отсюда еще можно заключить об одном из фундаментальных свойств времени. Допустим, что некоторым приемом нам удалось изменить ход времени в заданной материальной системе. При этом нам, может быть, и удастся изменить напряжения в системе, а следовательно, ее­энергию. Но принципиально невозможно изменить общее коли­чество движения системы, то есть получить импульс, равно­сильный внешнему воздействию. Значит, время может быть но­сителем энергии, но не импульса. Время является материаль­ной реальностью, не имеющей импульса. Образно выражаясь, от времени нельзя оттолкнуться, и оно не может быть крыльями космического полета.

Для получения причинно-следственных различий пары тел оказывается недостаточно. Необходимо действие на нее треть­его тела. Тогда получается внешняя сила, то есть причина, действующая на одно из тел нашей пары. Под действием этой причины могут возникнуть следствия: сила действия на другое тело и одновременно противодействие на тело, с которым свя­зана причина. Для соблюдения обычного счета времени его ход надо ориентировать по направлению внешней силы.Представим предмет на столе. На этот предмет действуетсила тяжести, то есть сила взаимного притяжения Земли и предмета. Эта сила тяжести, связанная с предметом, является причиной двух следствий, возникающих одновременно: силы давления, приложенной к столу, и реакции со стороны стола, приложенной к предмету. Допустим теперь, что наш предмет ­это волчок, вращающийся в какую-то сторону, например по часовой стрелке, если смотреть со стороны стола. Тяжелый обод этого волчка оказывает давление на стол через легкую ось и легкие связи его с осью. Линейную скорость поворота точек волчка можно рассматривать аналогично ходу времени С  как псевдоскаляр u, ориентированный по оси вращения.

Так можно описать вращение, связывая себя с точками стола. Связывая же себя с точками обода волчка, мы будем наблю­дать вращение конца оси на столе происходящим в ту же сто­рону по часовой стрелке при условии прежнего положения правого и левого. Следовательно, псевдоскаляр u для точек обода получается ориентированным в сторону, противополож­ную ориентации вращения с позиции точек стола. С точками стола и волчка оказываются связанными две величины - С ,                                         2

и u, аналогичные по своим свойствам. Правила математики позволяют их складывать. Сходство величин u и C  становится особенно полным, когда их направления совпадают. Если дей­ствительно в природе происходит такое сложение и ход вре­мени C  , с которым связаны обычные силы, для вращающейся системы заменяется величиной С  + u, то ежду

столом и волч­ком возникнут дополнительные силы,  действующие на стол и волчок, составляющие долю u/C  от веса волчка и направленные по его оси. Появление этих дополнительных напряжений равносильно увеличению энергии.

Образно говоря, время втекает в систему через причину к следствию. Если вращение увеличивает втекание времени. тогда система может из времени получить дополнительную энергию. Дальше вести теоретические рассуждения нельзя; необходимо опытом убедиться в правильности этих уже и без того очень далеких выводов.

Помню лет двенадцать назад морозный день, улицы города в легком зимнем тумане, покупку технических весов в ма­газине наглядных пособий, а в магазине игрушек - чудесного гироскопа. Гироскоп оказался действительно чудесным - не­большим и компактным. Пущенный ниткой, он давал около 300 оборотов в секунду. При весе 150 г получалась скорость обода u=40 м/с. Завернутый в бумажный пакет для устране­ния воздушных влияний, он был подвешен с вертикальной осью к коромыслу весов. При вращении его против часовой стрелки, если смотреть сверху, весы показали уменьшение веса на 5­10 мг. При вращении же по часовой стрелке никаких измене­ний веса не происходило. В принципе этот опыт был поставлен неверно, и хорошо сделанный гироскоп ничего бы не показал на весах. Ведь искомые силы действуют на ротор и его оправу по третьему закону Ньютона. Они должны компенсировать друг друга в системе ротор-оправа, и поэтому показания ве­сов должны не меняться. Только из-за сильного боя ротора в подшипниках весы показали эффект. Вызванные этим боем вибрации отделили силу, облегчающую ротор, от силы, прило­женной к оправе, перенеся ее действие на стойку весов. Полу­чилась пара сил, повернувшая коромысло весов. Пусть процесс этот разделения сил был совершенно неясным. Но ведь наблю­дался бесспорный эффект появления сил, действующих по оси гироскопа и зависящих, от направления вращения, то есть тех сил, которые предсказывала идея хода времени и законов причинности. Перед глазами открывалась сказочная панорама физического воздействия времени на прибор. Появилась возможность путем механического опыта получать сведения о свой­ствах причинных связей и времени, подобно тому как ранее в физических лабораториях изучались свойства электрических и магнитных явлений. Многие тома философских размышлений о свойствах причинности могут быть сняты с полки. Ведь даже самое сильное воображение не может сравниться с эксперимен­тальным исследованием реального Мира.

Даже первый простейший опыт дал возможность определить знак и величину С. Облегчение гироскопа означает, что дополнительные силы действуют в том же направлении, как и обычные силы между гироскопом и опорой. В этом случае С                                                                                          2

и u имеют одно направление и складываются между собой. Облегчение наблюдалось при вращении гироскопа против ча­совой стрелки, если смотреть сверху, а значит, по часовой стрелке, если смотреть со стороны опоры. Получается, что ход времени представляет собой поворот по часовой стрелке, если смотреть из одной взаимодействующей точки на другую. Не­изменность же показаний весов при вращении волчка по часо­вой стрелке (смотря сверху) говорит о том, что u приобретает свойства C  только при совпадении их направлений: то есть

                        2

тогда, когда имеется сила, действующая в направлении u. Те­перь можно дать математическое определение знака C  ход времени нашего Мира является псевдоскаляром, положитель­ным в левой системе координат. Величина С  определяется отношением основных сил к дополнительным, умноженным на линейную скорость поворота гироскопа u. Получается значение порядка тысячи километров в секунду. Дальнейшие опыты позволили уточнить это значение. Можно считать С  =

                                                                                                                   2

=+700 км/с (в левой                   системе координат) с ошибкой

+50 км/с. Другой, уже принципиальный результат опыта за­ключается в возможности разделить точки приложения допол­нительных сил, то есть образовать пару. Значит, время может не только сообщать системе дополнительную энергию, но и до­полнительный момент вращения.

Этим опытом был начат первый цикл лабораторных иссле­дований. Изучалось поведение уже настоящих гироскопов авиа­ционных приборов. При разном положении оси гироскопов изу­чалось отклонение весов и отклонение длинных маятников (от 3 до 11 м), телом которых служили гироскопы. Во всех слу­чаях для получения эффектов были необходимы вибрации, осуществляемые или мотором с эксцентриком, или с помощью электромагнитного реле. Оказалось, что дополнительные силы

хода времени всегда действуют по оси гироскопа, но направле­ние их зависит от того, с чем связан источник вибраций - с точкой опоры или с ротором. Так, например, на весах при вибрации опоры коромысла вращающийся против часовой стрелки гироскоп (смотря сверху) не становился легче, как было в первом опыте, а, наоборот, увеличивал вес. При малых вибрациях нет никаких эффектов. Они появляются, начиная с некоторого ускорения вибраций, составляющего начительную долю от ускорения тяжести, и остаются неизменными при дальнейшем увеличении колебаний. Их величина пропорцио­нальна вращающейся массе гироскопов. В системе с вибра­циями резко выражен источник (причина) и приемник их (следствие). В этих точках натяжения вибрации должны соот­ветствовать не ходу времени C , а измененному из-за вращения

гироскопа ходу времени С - u. Результаты опытов надо понимать так, что не может быть частичного преобразования сил. Либо все действующие силы (давление гироскопа и натяжения вибраций) соответствуют обычному ходу времени С , либо, 2

начиная с некоторого значения натяжений вибраций, они все преобразуются к новому ходу времени С  + u. Отсюда следует,

что ход времени имеет определенное значение в данной точке пространства. Направление же хода времени задают обстоя­тельства вибраций: оно должно совпадать с направлением дей­ствия силы, вызывающей вибрацию. Таким образом, оказыва­ется возможным узнать простым измерением, где находится при­чина вибраций и где ее результат. Это обстоятельство показы­вает, что причины реально отличаются от следствия и что про­изведенные опыты нельзя объяснить иначе, как действием хода времени на материальные системы.

Без вибраций взвешивание гироскопов не показывает эффекта действия сил хода времени. Так и должно быть, потому что в системе "гироскоп-опора" силы являются внутренними. Однако они могут проявить себя в дополнительных деформа­циях. У лабораторных волчков центробежные силы намного превышают силу тяжести. Поэтому искомые дополнительные деформации едва ли можно обнаружить на фоне деформаций

от центробежных сил. Но у космических тел из-за больших ра­диусов центробежные силы значительно меньше сил тяжести. Поэтому дополнительные деформации быстро вращающихся

планет должны заметным образом изменять их фигуру. Под действием сил хода времени одно полушарие планеты должно стать более вытянутым, чем другое. Определенный из опытов знак С  или просто результат первого опыта позволяет пред­

сказать, что более вытянутым должно быть южное полушарие планеты, вращающейся в прямом направлении, то есть против часовой стрелки, если смотреть со стороны Северного полюса. В планете происходят взаимодействия масс, имеющих разные линейные скорости вращений. Например, действие экваториаль­ных масс на медленно вращающиеся массы около оси планеты

в южном полушарии происходит, как у тяжелого волчка на столе при вращении его против часовой стрелки, если смотреть сверху. В результате должны появиться дополнительные силы, раздвигающие экватор и Южный полюс. Все эти силы внут­ренние, поэтому центр тяжести планеты остается на месте. Они направлены по оси вращения планеты к северу в умеренных широтах, а вблизи полюсов - к югу. Следовательно, в обоих полушариях должна существовать параллель, где силы хода времени отсутствуют.

Измерения фотографических изображений Юпитера и Сатурна, имеющих среди планет наибольшую скорость вращения, показали, что в их фигурах действительно существует асиммет­рия по отношению к экватору и южное полушарие более вытя­нуто. Величина этой асимметрии находится в хорошем согласии со значением сил хода времени, найденным в лабораторных опытах с гироскопом. Относительно Земли не существует до­статочно точных прямых геометрических измерений. Однако измерение силы тяжести на поверхности Земли и данные о дви­жении искусственных спутников показывают, что сила тяжести: в северном полушарии несколько больше, чем в южном. Для однородной планеты так и должно быть при вытянутом южном полушарии, ибо его точки находятся дальше от центра тяжести планеты. Однако в геодезической литературе специалисты де­лают обратный вывод. Суть этого расхождения заключается в том, что без учета сил хода времени увеличение тяжести в северном полушарии можно объяснить только присутствием там более плотных пород. Но тогда потенциальная энергия будет больше и поверхность ее нормального значения отодви­нется дальше. Поверхность же одинаковой энергии является поверхностью спокойной воды и, значит, определяет фигуру Земли. Итак, с этой точки зрения получается вытянутость фи­гуры Земли в северном полушарии. Однако интерпретация эта явно искусственна и могла быть выдвинута только при отсут­ствии другого объяснения.

Силы хода времени на поверхности Земли можно обнаружить тем же методом вибраций, который применялся при ис­следовании поведения гироскопов. Эти силы вызваны взаимо­действием масс Земли, вращающихся с разными линейными скоростями. Поэтому ход времени на поверхности Земли отли­чается от обычного значения (72, к C  добавляется некоторая усредненная скорость <u>, направленная по оси Земли и завися­щая от широты. Благодаря этому причинно-следственные связи на поверхности Земли должны иметь интересные особенности.. Подвешивая любой груз на длинной капроновой нити, гасящей колебания, и вибрируя точку подвеса, можно убедиться, что этот маятник отклоняется к югу на определенную величину, зависящую от широты. Так, в Ленинграде трехметровый маят­ник, начиная с некоторой силы вибраций, отклоняется к югу на 0,06 мм. Если на рычажных весах один груз расположить на эластичном подвесе, то при вибрации стойки весов можно наблюдать утяжеление этого груза, пропорциональное его массе. Если же источником вибрации является сам груз, а стойка ве­сов укреплена эластично, то, как и в опытах с гироскопами, эффект меняет знак: происходит облегчение этого груза на прежнюю величину. Очевидно, маятником измеряется горизон­тальная составляющая сил хода времени, вызванных враще-

нием Земли, а на весах вертикальная. Отношение этих сил по­казывает, что их результирующая действительно направлена по оси вращения Земли. Отсюда получается возможность нахо­дить положение земной оси, а следовательно, и широту места наблюдений. Измерения, выполненные на разных широтах, по­казали, что силы хода времени отсутствуют на северной па­раллели 73ш05'.

Опыты с вибрациями помимо возможного практического значения очень интересны с принципиальной стороны. Ведь че­рез эластичный подвес вибрации не передаются грузу. Вместе с тем на маятнике происходит изменение положения груза, Значит, изменение натяжения подвеса вызывает изменение его веса, то есть силы взаимного притяжения Земли и груза.

С точки зрения обычных представлений о явлениях в неорга­нической природе происходит настоящее чудо: причина изме­нилась для того, чтобы дать заданное следствие. В этих опытах происходит обращение причинных связей, и следствием оказы­вается возможно влиять на причину. Значит, исследуя измене­ния веса груза, правильным будет ставить вопрос не "почему", а вопрос "для чего" - для того, чтобы изменилось натяжение подвеса. В области точных наук, в анализе простого механиче­ского опыта оказался законным тот наивный вопрос, которым начинается детское познание Мира. Законность этого вопроса совсем не означает целеустремленности мира. Она вытекает

из возможности влиять на направленность течения времени. В описанных опытах это влияние было осуществлено враще­нием, но не исключена возможность, что со временем удастся найти и другие способы воздействия на время.

Представим теперь, что на тело действует не только сила тяжести, но и другие силовые поля. Спрашивается: какая же из этих причин изменится для того, чтобы дать необходимое след­ствие? Возможно, что при помощи опытов удастся найти только вероятность изменения той или иной причины, но это не озна­чает индетерминизма! Напротив, даже знание только этих ве­роятностей позволит гораздо глубже проникнуть в свойства различных силовых полей, подобно тому как наблюдения над поведением людей, преследующих одну цель, дают не просто статистический материал, а позволяют узнать их индивидуаль­ные особенности. Вопрос "для чего", казавшийся таким наив­ным на самом деле может вести к познанию очень глубоких свойств Мира. Второй цикл опытов по изучению причинных связей был начат в результате наблюдений над очень странными обстоятель­ствами, сопровождавшими опыты первого цикла. В описанных выше опытах с вибрациями интересно то значение вибраций, при котором появляются силы хода времени. Очевидно, этот вопрос относится к проблеме прочности причинных связей Оказалось, что при строгом соблюдении одних и тех же усло­вий опыта значения вибраций, необходимых для получения эф­фекта, менялись в очень широких пределах из-за каких-то сто­ронних обстоятельств, лежащих, по-видимому, вне лаборатории. Часто наблюдались внезапные и совершенно нерегулярные из­менения. Бывали дни, когда некоторые опыты просто не уда­вались. Но через некоторое время в тех же условиях снова по­лучались прежние эффекты. Очевидно, эти опыты являются своеобразным прибором, воспринимающим изменения, проис­ходящие в свойствах времени. По-видимому, кроме хода С 2 времени существует еще и переменное свойство. Это свой­ство может быть названо плотностью или интенсивностью вре­мени. Оно напоминает интенсивность света, характеризующую свет, помимо постоянной скорости его распространения. Изме­нение плотности времени может происходить из-за физических процессов, происходящих в Мире. Уже одна возможность реги­страции этих изменений показывает, что действие систем на другие системы может передаваться через время, без силовых полей. По-видимому, существует много обстоятельств, изменяющих плотность времени. Несмотря на длительные наблюдения, уда­лось найти только одну закономерность. Поздней осенью и в первую половину зимы все опыты получаются легко. Летом же эти опыты затруднены настолько, что некоторые их вари­анты не выходят совсем. Вероятно, на плотность времени влияют процессы, происходящие в земной атмосфере. Все это показывает, что должен быть найден способ, которым можно будет уже по своей инициативе влиять на воспроизведение опы­тов. Скорее всего, для этого надо в лаборатории воспроиз­вести физический процесс с резко выраженным различием причины от следствия. Поскольку изучается явление такой общности, как время, очевидно, достаточно взять самый элемен­тарный механический процесс. Можно любым двигателем перио­дически поднимать груз или таким же путем натягивать закреп­ленную тугую резину. Получается система с двумя полюсами: источником работы и приемником, то есть причинно-следствен­ный диполь. Жесткой передачей полюсы этого диполя можно раздвинуть на достаточно большое расстояние. В качестве при­бора можно взять тот длинный маятник, на котором при виб­рации точки подвеса получалось отклонение к югу из-за сил хода времени, вызванных вращением Земли. Вибрации надо настроить таким образом, чтобы возникал не полный эффект отклонения к югу, а только лишь тенденция появления этого эффекта. Оказалось, что эта тенденция заметно возрастает и даже переходит в полный эффект, если к телу маятника или к точке подвеса приближать приемник возбуждающей системы. С приближением же другого полюса (двигателя) появление

на приборе эффекта неизменно затруднялось. При близком расположении двигателя и приемника должна быть компенса­ция их влияния, и действительно, тогда никаких дополнитель­ных эффектов на приборе не получалось. Влияние полюса на прибор оказалось не зависящим от направления, то есть от по­ложения места полюса относительно маятника. Эффект влияния зависит только от расстояния и меняется не обратно про­порционально его квадрату, как у силовых полей, а обратно пропорционально первой степени расстояния. Любые экраны совершенно не препятствуют влиянию.

К тем же выводам привели наблюдения и на других приборах, например на весах с эластично подвешенным грузом и с вибрациями их опоры.

Полученные результаты показывают, что вблизи системы с причинно-следственным отношением (двигатель и приемник) плотность времени действительно изменяется. Около двигателя происходит разрежение времени, а около приемника - его уплотнение. Получается впечатление, что время втягивается причиной и, наоборот, уплотняется в том месте, где располо­жено следствие. Поэтому на приборе, показания которого за­висят от действия времени, получается помощь от приемника и помеха со стороны двигателя.

Закон изменения интенсивности времени с расстоянием, обратно пропорциональным его первой степени, можно было предвидеть исходя из того обстоятельства, что время выража­ется поворотом, а следовательно, с ним надо связывать плоскости, проходящие через полюс с любой ориентацией в пространстве. В случае силовых линий, выходящих из по­люса, их плотность убывает обратно пропорционально квад­рату расстояния, плотность же плоскостей, как легко видеть, будет убывать именно по закону первой степени расстоя-

ния.

Теперь можно понять, почему действие хода времени на приборе легко проявляется зимой и плохо летом. В наших ши­ротах зимой вблизи нас находятся следствия динамики атмо­сферы низких широт. Это обстоятельство помогает появлению эффектов хода времени. Летом же нагрев солнечными лучами создает атмосферный двигатель, мешающий этим эффектам. Медленное убывание воздействия времени с расстоянием при­водит к большой запутанности в общей картине всевозможных воздействий. Например, влияние очень сильных процессов на Солнце может иметь такое же значение, как и процессов, про­исходящих на нашей Земле.

Течение времени препятствует наступлению равновесных состояний, а потому является источником жизненных процес­сов нашего мира. Следовательно, течение времени должно иг­рать особенно большую роль в жизни организмов. Поэтому не только возможна, но и должна существовать биологическая связь через время. За всю историю человечества накоплено много данных, говорящих в пользу существования явлений те­лепатии, то есть передачи мысли на расстояние. Эти данные часто отвергаются только из-за невозможности найти им объ­яснение. Возникает вопрос: не есть ли найденная в механиче­ских опытах возможность с помощью времени воздействовать одной системой на другую ключ к пониманию многих зага­дочных явлений человеческой психики?

Время не имеет импульса, и течение времени несет только энергию. Поэтому надо думать, что воздействие времени не распространяется, а появляется всюду мгновенно, убывая об­ратно пропорционально расстоянию. Созданное в лаборатории изменение плотности времени должно в принципе в тот же момент восприниматься самыми удаленными галактиками, до ко­торых свет идет миллиарды лет. Материя не экранирует время, его можно экранировать только физическим процессом. Время неразрывно связано со всеми процессами, и материальная сущность времени устанавливает взаимосвязь Вселенной. Об­разно говоря, время является грандиозным потоком, охваты­вающим все материальные системы Вселенной, и все процессы, происходящие в этих системах, вносят свою долю в этот об­щий поток.

Активное участие времени в процессах природы создает

даже в простейших механических опытах новые интересные явления. В общей же картине разнообразных физических про­цессов должен заключаться целый мир новых явлений, мир, не­изведанный и совершенно затерянный на путях развития наших наук. Изучая свойства времени, мы сможем проникнуть в глу­бины природы и узнать, говоря словами Фауста, "вселенной внутреннюю связь" - "was die Welt im Innersten zusammen­halt".

Конец