zip                 ISSN 0236-3844

 

 

ББК 63.3 (0) А 14

    Свод Bibliotheca Gumilevica

    Серия альманахов II. "Арабески истории". Вып. 2. "Пустыня Тартари".

    В составе Универсального Международного альманаха.'

    Составление и подготовка издания А.И.Куркчи

       

       

    (c) А.И.Куркчи. Название серии "Арабески истории"

    (c) А.И.Куркчи. Подготовка издания, предисловие, комментарии,

       карты

    (c) В.Н.Белоусов. Оформление серии

    (c) Ю.К.Курбатов. Оформление обложки

    (c) А.А.Астайкин. Синхронистические таблицы

                                                                     

                                                    ISBN 5-87583-016-6

 

 

                           Коротко об авторе

                                  

  Рихард   Хенниг   (1874-1951)  -  выдающийся  немецкий   географ   и

исследователь. Его перу принадлежит исторический анализ землеописаний,

оставленных  разными путешественниками на разных языках. Путешествовал

по  Центральной  Азии,  принадлежал к школе германского  землеведения,

отличавшейся  этнографической точностью наблюдений и географической  и

исторической широтой комментариев.

  Написал  в  1940-50 гг. 4-томную исследовательскую эпопею "Неведомые

земли",  вышедшую  и  на  русском языке  через  десять  лет  после  ее

появления в Германии.

 

                                  

                             Рихард Хенниг

 

                         ПУТЕШЕСТВИЕ ЧАН ЧУНЯ

                  ПО ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ (1221-1224 гг.)

 

  В год Цзи-мао [1221], зимой, пронесся слух, что учитель, проживавший

на   море,   получил  приглашение  ехать;  на  другой   год,   весною,

действительно  он  прибыл в Пекин и остановился  в  монастыре  Юй-сюй-

гуан...  Когда  нарочный  посланец прибыл во второй  раз,  то  учитель

отправился в путь на Запад. При расставании, когда братия спросила его

о  времени его возвращения, он сказал, что возвратится через три года;

год  же был в то время Син-сы [1221], луна Цзя-чжун [февраль].  В  год

Цзя-шен [1224], в первую луну, учитель возвратился из западных  стран,

ровно через столько времени, как сказал...

  Что  касается  путешествия  учителя,  он  проехал  трудными  местами

несколько  десятков  тысяч ли [около 12 300  км],  был  в  местах,  не

упоминаемых на наших картах и не орошаемых ни дождем, ни росою, и хотя

его  повсюду встречали с большим почетом, тем не менее путешествие его

было чрезвычайно трудно и тягостно...

  10-го   числа   [февраля]   мы  ночевали  в  Цуй-бин-коу   [западнее

Колгана]... [Следует описание дальнейшего путешествия через  Фучжоу  к

соленому озеру Гайлипо, а затем в пустыню...] Третьей луны 1-го  числа

[начало  апреля] мы вышли из песчаной полосы и прибыли  в  Юй-Эр-ли  и

здесь  только встретили жилища, деревню, жители которой большей частью

занимаются  хлебопашством и рыболовством... Лед еще не стаял.  Третьей

луны 5-го числа мы поднялись с места и ехали на северо-восток; по всем

сторонам вдали виднелись людские обиталища...

  4-й  луны 1-го числа мы прибыли в ставку великого князя Огиня; тогда

лед  только  что  стаял и на почве появились ростки растений...  22-го

числа мы прибыли к реке Лу-гюй [Керулен]. Воды ее образуют здесь озеро

в  окружности  на несколько сот ли... С южного берега мы переправились

на  западный... После 16 дней пути река уклонилась на северо-запад,  в

горы;  мы  не  смогли узнать ее истоков; на юго-запад  мы  выехали  на

почтовую дорогу Юй-Эр-ли...

  Далее мы путешествовали десять дней; в летний поворот солнца тень от

него, по нашему измерению, была 3 фута и шесть или семь вершков. Мало-

помалу  показались  пики высоких гор. Отселе на запад  постоянно  были

горы и холмы; обитателей весьма много. [Описание дальнейшего пути мимо

развалин города Китан.]

  ...6-й   луны   13-го  числа  мы  достигли  хребта   Чан-сун-лин   и

остановились позади него... На запад отсюда прибыли в большой город Бе-

сы-ма [Бишбалык ]. 9-й луны 2-го числа мы отправились на запад и через

четыре  дня  остановились на востоке от Лунтая... Потом, через  четыре

дня  пути на запад, прибыли в Таласумулян [мулян - значит река];  река

глубока  и  широка,  течет  на северо-запад;  выходя  с  востока,  она

прорезает Инь-шань [Тянь-шань].

  10-й  луны 1-го числа, переплыв реку на судне, мы прибыли  на  юг  к

одной  большой горе, по северную ее сторону, где есть небольшой  город

Талас. Далее мы пять дней ехали на запад... Ехавши далее семь дней  на

запад,  мы  переехали  одну  гору, на  юго-запад,  и  встретили  здесь

китайского  посла,  возвращавшегося в Китай... На  другой  день  выпал

большой  снег... Снегу выпало на фут; но с восходом солнца он растаял,

16-го  числа,  направляясь  на юго-запад, мы  переехали  реку  дощатым

мостом и к вечеру прибыли к подошве южных гор.

  ...Мы слышали, что предстоящая дорога трудна; в это самое время одна

телега  у  нас  сломалась; мы и оставили ее... 11-й луны 18-го  числа,

перейдя  большую реку, мы прибыли на север большого города Семи-сы-ган

[Самарканд]. Нас встретили в предместье Тайши... Когда учитель  прожил

здесь зиму, посланец и Сян-гун командировали с нами Хэла ...

  [Далее  следуют  наблюдения над погодой,  признаками  весны  и  т.д.

Дальнейшее  путешествие  в начале мая 1222 г. Переход  через  Железные

Ворота "Темынь-Гуань".]

  5-го  числа 4-й луны мы прибыли в лагерь императора, который  послал

высоких  офицеров, чтобы встретить учителя... К началу жаркого времени

года  учитель  отправился  с императором в горы,  чтобы  там  провести

лето...  [В  связи  с начинавшимися волнениями следует  возвращение  в

Самарканд.]

  14-го  числа мы прибыли к юго-западной подошве Железных  Ворот;  при

выходе  горы здесь страшны и громадны; левый утес упал так, что  поток

протекает  внизу  скрытно  около одной ли. 8-й  луны  15-го  числа  мы

прибыли  к  реке [Амударья]; она походит на Хуанхэ, течет  на  северо-

запад.  Переплыв ее на судне, мы остановились на южном берегу  ее.  На

западе отсюда есть горное укрепление, называемое Туан-ба-ла, лежащее в

развалинах...  [Следует описание повторного прибытия  в  императорский

лагерь и похода с императором на север.] .

  9-й луны 1-го числа, переехав через плавучий мост, мы направились на

север, 26-го числа [январь 1223 г.] отправились в путь. 12-й луны  23-

го  числа  был  снег  и  такой холод, что множество  волов  и  лошадей

замерзло на дороге. Потом, через три дня, мы переехали на восток Хочан-

мулян [Сырдарью] и прибыли в ханскую ставку...

  [10  марта 1223 г. Чан чунь простился с Чингис-ханом и отправился  в

обратный  путь. Он прошел за Или, через Тянь-Шань и дальше по почтовой

дороге  к восточному склону Монгольского Алтая. В начале июня  начался

сильный снегопад.]

  Следуя  на  восток,  учитель проехал 16-го числа  большую  гору,  на

которой  лежал снег; было весьма холодно; лошадей переменили у юрты...

[Возвращение 7-го числа 1-й луны, то есть в феврале 1224 г.]

                                 * * *

  Весной ты расстался со мной, а теперь лето и тяжело путешествовать в

палящий  зной;  по  дороге  давали ли тебе хороших  почтовых  верховых

лошадей? Довольно ли было тебе в пути еды и питья, не мало ли?  Власти

в  Сюаньдэфу  хорошо ли принимали тебя? Нашел ли  ты  [нужных]  людей?

Вполне  ли ты сам здоров? Я здесь постоянно думаю о тебе, Божественном

и Бессмертном. Я не забыл тебя, не забывай и ты меня*1.

                                 * * *

  Подвластные Божественному и Бессмертному монастыри, дома, в  которых

изо  дня  в  день  читают священные книги и взывают к небесам,  должны

молиться о долголетии царя. За это освобождаются они от всех больших и

малых повинностей, оброков и податей*2.

                                 * * *

  Чингис-хан, грозный правитель монголов, этот бич божий, при всей его

жестокости все же интересовался науками и искусством и относился к ним

с  почтением даже в вражеских странах. С 1211 г. он вел в Китае  почти

непрерывную опустошительную войну, которая закончилась только  в  1234

г.,   после  его  смерти,  полным  покорением  северной  части   этого

громадного  государства*3.  Однако и во враждебной  Срединной  империи

Чингис-хан ценил высокообразованных людей. Из Китая пригласил  Чингис-

хан своего государственного канцлера, умного и удачливого астролога  и

предсказателя  Елю  Чу-цая,  неизменно  пользовавшегося  его  глубоким

уважением.  Из  Китая  также призвал он в Самарканд  другого  ученого,

мудреца  Чан  Чуня,  когда, состарившись в заботах  о  будущем  своего

государства, стал нуждаться в умном человеке, с которым мог  бы  вести

философские беседы.

  Чан  Чунь ["Вечная весна"] родился в 1148 г. в Сися и провел большую

часть    своей   жизни   в   Шаньдуне,   глубоко   почитаемый   своими

соотечественниками.  Он был здесь патриархом и  настоятелем  даосского

монастыря  Хаотяньгуань у Лэй-чжоу и еще при жизни считался полусвятым

и мудрецом. В мае 1219 г. посланец Чингис-хана Лю Чжун-лу доставил Чан

Чуню  облеченный  в  форму просьбы приказ могучего правителя  монголов

следовать  под надежной охраной к нему в лагерь под Самаркандом,  куда

для захвата этого города стягивались тогда монгольские войска. Получив

этот приказ, Чан Чунь отправился сначала в Пекин, затем в Монголию  и,

наконец,  в  феврале  1221  г.  совершил  утомительное  путешествие  в

Самарканд,  несмотря  на  свой  72-летний  возраст.  Это  путешествие,

длившееся  в  общей  сложности свыше трех лет и  приведшее  китайского

мудреца  почти  к границам Индии, прекрасно описал сопровождавший  его

ученик   Ли   Чжи-чан.  Его  труд,  носящий  название  "Сиюцзы",   был

опубликован  еще в 1228 г. в сборнике "Даоцзанцзияо". Первое  печатное

издание  появилось  в  1848 г., русский перевод архимандрита  Палладия

вышел  в свет в 1866 г., французский, сделанный Потье, - в 1867 г.,  а

английский, принадлежащий Бретшнейдеру, - в 1875 г.

  Какая  же  причина  побудила Чингис-хана предъявить  столь  странное

требование  к  72-летнему  китайскому  мудрецу,  требование,   которое

вынудило  того  предпринять  трехлетнее  утомительное  путешествие   и

проехать  свыше  12  тыс.  км,  чаще  всего  верхом  на  лошади?   Это

объясняется,   конечно,   не   столько  потребностью   Чингис-хана   в

поучительных  беседах  на философские и моральные  темы,  сколько  его

желанием  узнать  от  Чан Чуня, которому молва приписывала  200-летний

возраст,  какими  средствами можно продлить свою  жизнь.  Как  это  ни

странно,  Чингис-хан, беспечно приносивший в жертву своему властолюбию

миллионы   человеческих  жизней,  сам  стремился  дожить  до  глубокой

старости.  Ему  в то время, вероятно, было уже около  64  лет,  но  он

охотно ознакомился бы с даосской тайной продления жизни. Вот что пишет

по  этому  поводу Хениш: "Причиной приглашения Чан Чуня можно  считать

просто желание приобрести средство для продления жизни. Действительно,

искусство сохранения здоровья при помощи дыхательной гимнастики и тому

подобных  средств  -  это  один из видов  даосской  тренировки.  Может

вызвать  удивление  то обстоятельство, что Чингис-хан,  этот  отважный

воин, который на поле битвы никогда не избегал опасности, стремился  к

продлению жизни. Но такие противоречия свойственны многим людям"*4.

  Причину  же,  побудившую престарелого философа Чан Чуня  предпринять

утомительное  многолетнее странствие и проделать  путь  протяженностью

более 10 тыс. км, Хениш разъясняет так:

  "Патриарх взял на себя тяжкий труд длительного путешествия в надежде

возвысить в глазах властелина дао своей секты"*5.

  Правда,   маршрут  путешествия  мудрого  китайского  старца  повсюду

проходил  по местностям, известным уже на протяжении многих  столетий;

ранее  незнакомых  земель он не открыл. Но зато совсем  необычным  был

характер  его  путешествия.  Никогда до  него  никто  не  делал  и  не

записывал  таких реалистических наблюдений над страной  и  населением,

над  климатом,  растительностью и т.д. В те  времена,  когда  книги  о

путешествиях  обычно  изобиловали фантастическими вымыслами,  нелепыми

слухами   и  сообщениями  о  различных  чудесах,  строгая  деловитость

китайского путешественника представляла почти исключительное  явление.

Его   труд   кажется  поразительно  современным  благодаря  отсутствию

прикрас,  трезвости суждений, объективности и точности наблюдений.  Из

литературы   XIII  в.  только  книги  Рубрука  и  Марко   Поло   могут

претендовать на такое научное значение.

  Образцовой  следует признать и точную датировку всех  важных  этапов

путешествия. Таким достоинством отличается и книга Рубрука, между  тем

как  труду  Марко  Поло  эта особенность почти  не  присуща.  Вызывают

восхищение  также естественнонаучные и этнографические наблюдения  Чан

Чуня. Он рассказывает, например, что в начале июня 1221 г. наблюдал на

реке Керулен полное солнечное затмение, при котором были видны звезды,

а  позднее  отмечает в связи с другим случаем, что, как он выяснил,  в

том  же  самый  день в Самарканде было закрыто только  5/6  солнечного

диска.  Характеризуя географическую широту одного населенного  пункта,

китайский  путешественник отмечает длину тени от какого-то предмета  в

полдень,  когда  солнце находилось в зените, и  т.д.  Для  суждения  о

распространении китайцев и их приспособляемости очень важное  значение

имеет  следующее короткое замечание нашего путешественника, на которое

указывал  Бретшнейдер. После описания своего прибытия в Самарканд  Чан

Чунь  отмечает:  "Китайские  рабочие  и  ремесленники  живут  по  всем

местам."

  Путешествие   Чан   Чуня  по  Центральной  Азии  не   было   научной

экспедицией,  которая открыла бы новую страну для культурных  народов,

но  тем  не  менее  оно занимает единственное в своем  роде  место.  С

современной   точки   зрения,   это  было   первым   исследовательским

путешествием!   Чингис-хан  сделал  все  что   мог,   дабы   облегчить

престарелому  китайцу  его  дальний путь, более  чем  на  50  градусов

долготы. Вот, что пишет по этому поводу Правдин.

  "Никогда  в  мировой  истории, за исключением  древнего  Китая,  где

философов иногда жаловали высшими чинами, ни один император не  оценил

ученого  так  высоко,  как  предводитель  варваров  Чингис-хан   ценил

даосского  монаха Чан Чуня. Его странствие было подобно  триумфальному

шествию."

  В  мае  1222  г.,  через 15 месяцев с начала путешествия,  Чан  Чунь

наконец впервые встретился с великим властелином монголов, только  что

вернувшимся  из  похода  в Индию, где он незадолго  до  этого  одержал

полную  победу на Инде над храбрым Джелал ад-Дином, сыном шаха Хорезма

(9  декабря  1221 г.). Чингис-хан встретил его словами:  "Другие  цари

приглашали тебя, но ты отказал им, а теперь ты прошел 10 000 ли, чтобы

навестить  меня.  Для меня это большая честь". И позднее  великий  хан

неизменно оказывал Чан Чуню свое высокое внимание.

  Характерен  первый вопрос, который Чингис-хан задал мудрецу:  "Какое

лекарство  ты привез мне для долгой жизни?" Китаец находчиво  ответил:

"У  меня  есть  дао к поддержанию жизни, но нет лекарства  для  вечной

жизни".

  Важнейшие  беседы между повелителем монголов и Чан Чунем  состоялись

четырежды  в  сентябре,  особенно серьезные -  15-го  и  23-го  числа.

Великий  хан  остался весьма доволен и позднее так  отзывался  о  них:

"Божественный  и  бессмертный трижды разъяснял мне дао  к  поддержанию

жизни, и я принял его слова близко к сердцу. Не нужно разглашать  их".

Итак, беседы проходили в самом узком кругу, причем изречения Чан  Чуня

записывались.

  Правдин  дал  прекрасное  описание философских  бесед  императора  с

бесстрашным  мудрецом,  презиравшим мирскую суету.  Чингис-хан  охотно

оставил бы Чан Чуня у себя навсегда, но китаец настаивал на том, чтобы

ему  поскорее  позволили отправиться в обратный путь. Он отклонил  все

подарки,  милости,  титулы  и звания как "не  имеющие  никакой  цены".

Чингис-хан приказал собственному почетному караулу доставить Чан  Чуня

в  полной безопасности и со всеми удобствами в Пекин, куда он вернулся

в феврале 1224 г. В знак своей благодарности повелитель монголов отвел

старому  мудрецу  для  проживания  и  занятий  с  учениками  одну   из

прекраснейших  частей  императорского дворца в Пекине  с  великолепным

парком и обещал построить на этом месте после смерти Чан Чуня даосский

монастырь.

  В  течение трех лет наслаждался Чан Чунь своими роскошными покоями и

проповедовал  свое  учение. Он умер почти  в  80-летнем  возрасте,  12

августа  1227  г.,  всего  на  шесть дней раньше  Чингис-хана,  своего

великого покровителя, самого могущественного властелина Средневековья.

  Свою   хорошую  осведомленность  о  странах  Западной  Азии  китайцы

сохраняли и в последующие века, несмотря на все политические перемены.

Согласно Бертшнейдеру, прекрасное знание политических стран вплоть  до

Багдада  отражено на китайской карте 1330 г., а Барбаро еще в 1475  г.

отмечал оживленные торговые связи между Китаем и Самаркандом.

 

                             ПРИМЕЧАНИЯ

 

1 Письмо   Чингис-хана   Чан   Чуню   после   отъезда   китайского

  путешественника  из  Самарканда летом 1223 г. См.:  E.  Haenisch.  Die

  Kulturpolitik  des mongolischen Weltreichs. - "Vortrage und  Schriften

  der Preussischen Akademie der Wissenschaften". Berlin, 1943, H. 17, S.

  23 (и след.).

2 Освобождение  от налогов монастырей Чан Чуня по  велению  Чингис-

  хана. См.: E. Haenisch. Op. cit., S. 24.

3 M.  Prawdin.  Tschingis-Chan, der Sturm aus  Asien.  Stuttgart  -

  Berlin, 1935. S. 10 (и след.).

4 E. Haenisch. Op. cit., S. 21.

5 Ibidem.,  S.335 [дао по-китайски означает "путь", то есть  основу

  даосизма. - Прим. И.П. Магидовича]

6 M. Prawdin. Op. cit., S. 178.

7 E. Haenisch. Op. cit., S. 22.

8 E. Bertschneider. Op. cit., S. 31, 36.

9 Josaphat  Barbaro. Viaggi fatti da Venezia alla Tana,  in  Persia

  India  e  in  Constantinopoli. См.: Ramusio.  Viaggi  et  navigationi,

  Venezia,  1583, t. II, p. 106 (и след.) [Джосафат Барбаро  (XV  в.)  -

  венецианский  путешественник по Юго-Восточной Европе и Передней  Азии.

  Его  "Путешествия" впервые издал в Венеции Дж. Рамузио в 1543  -  1545

  г.г. Обширные выдержки из этой книги под заголовком "Иосафата Барбаро,

  дворянина  венецианского,  путешествие  к  Дону"  приводятся  немецким

  ученым  Фридрихом (Федором) Аделунгом (1768 - 1843), переселившимся  в

  Россию   в  конце  XVIII  в.  См.:  Ф.  Аделунг.  Критико-литературное

  обозрение  путешественников по России до 1700 г. и  их  сочинений.  М.

  1863 - 1864. - Прим. И.П. Магидовича.]