Многие знают, что такое йога, но мало кто слышал, что такое деятельное сомнение. Поэтому прежде чем рассматривать йогу в свете деятельного сомнения, необходимо хоть немного осветить саму эту позицию. Согласно деятельному сомнению, человек слаб и несовершенен и потому не в состоянии однозначно и доказательно судить о том, что выходит за пределы непосредственного восприятия. Например, о будущем мы можем судить лишь с известной долей вероятности, и мы никогда не можем быть стопроцентно уверены, к чему приведут или не приведут те или иные наши поступки. Из этого следует ряд правил поведения. Во-первых, совершать преимущественно те поступки, которые сами в себе уже содержат искомый результат путешествовать не только ради конечной цели, но ради самого путешествия, общаться не только ради выгоды, но и ради самого общения, выбирать работу, чтобы она сама по себе доставляла удовольствие и т.п. Во-вторых, совершать преимущественно те поступки, которые касаются нас самих (поскольку конечная цель всяких поступков это всегда некое наше состояние: комфорт, блаженство, любовь, нирвана и т.д.), а уже потом направлять их на зыбкую и хрупкую внешнюю реальность. В-третьих, совершенствоваться, то есть развивать свои познавательные способности, чтобы уменьшить многозначность и увеличить доказательность наших суждений о мире. В-четвертых, координировать свой опыт и свои поступки с опытом и поступками как можно большего числа других разумных существ. В-пятых, по возможности избегать лжи и умолчания, хотя бы в существенных вопросах познания, чтобы не запутывать дополнительно и без того запутанное дело. Есть еще и другие принципы, но они больше касаются общественной жизни и в данном случае к теме не относятся. Смысл человеческой жизни, согласно деятельному сомнению, состоит в том, чтобы познать этот смысл. Но сам процесс познания должен быть таким, чтобы потом не было мучительно больно за напрасно потраченное время. С точки зрения деятельного сомнения йога есть почти идеальная стратегия поведения.

Во-первых, она сочетает приятное с полезным. С одной стороны, йога есть действие, которое уже в самом себе содержит искомый результат. Этот искомый результат расслабление, которое для очень многих людей является целью столь же желанной, сколь недостижимой. Порой люди готовы делать ради расслабления все что угодно зарабатывать деньги с риском для жизни, пить водку, бить кому-то морду и т.п., не подозревая, что ради расслабления надо просто начать расслабляться, то есть последовательно отпускать напряжение, захватившее различные участки нашего тела и сознания. Йога это и есть непосредственное и прогрессирующее расслабление. С другой стороны, благодаря особым формам такого расслабления высока вероятность достижения дополнительного результата стабилизации органических процессов и регенерации.

Во-вторых, йога заставляет человека сначала заниматься непосредственно собой, а не сразу преобразовывать мир под себя.

В-третьих, йога есть способ совершенствования. Она расширяет горизонты человеческого познания и позволяет человеку заглянуть дальше, чем ему видно в обычном состоянии. В этом смысле йогический опыт бесценен.

В отличие, например, от индуизма, который использует психофизическую технику в своих целях, деятельное сомнение пока не располагает собственной системой приемов индивидуального совершенствования. Критическое переосмысление йоги и иных подобных ей систем могло бы составить нечто вроде скептической йоги , цель которой не растворение индивидуального Я в абсолютном и не что-нибудь в этом духе, а собственно познание. Хотя, например, такая цель индийских и китайских йогинов, как физическое бессмертие, также не чужда деятельному сомнению, поскольку мы не знаем, что будет с нами после смерти и из-за нее мы лишены возможности увидеть отдаленные последствия наших поступков и, быть может, исправить их. Бессмертие же есть возможность познания, условие бесконечной длительности опыта и развития. К тому же, если наша жизнь уже сама по себе есть искомый результат и имеет ценность не только в свете неких далеких целей, но и сама по себе, то почему бы этому осмысленному удовольствию не длиться вечно?

Однако не случайно в характеристику йоги как идеальной системы вкралось слово почти . Не все в йоге, как она существует до сего дня, соответствует духу деятельного сомнения. Главное, что йога, к сожалению, пока малоизучена, несмотря на всю свою эффективность и популярность. Причин у этого много, но некоторые из них можно увязать с несоответствием нынешней йоги оставшимся двум принципам деятельного сомнения. Во-первых, йога пока еще слишком индивидуалистична, ее практика в лучшем случае замыкается на отношениях учитель-ученик , в худшем остается глубоко личным делом практикующего. Из-за этого йогический опыт становится слишком келейным и малодоступным для широкого обмена мнениями. Разумеется, отношения учитель-ученик бесконечно ценны, но они должны быть вписаны в более широкие институциональные рамки. Во-вторых, сами деятели йоги зачастую препятствуют ее изучению. Суть йоги окутывается завесой тайны, вокруг нее напускается туман оккультно-мистической абракадабры. Я уж не говорю о том легионе мошенников, которые наживаются на интересе к экзотике, используя всевозможные суррогаты, часто небезобидные и дискредитирующие само понятие йоги. К сожалению, истинные йогины крайне редко публично отмежевываются от шарлатанов. В этом плане особенно ценны труды В.С. Бойко, взявшегося все-таки отделить зерна от плевел.

Но не только сами йогины виноваты в малоизученности и непрозрачности йоги. Факт состоит в том, что и научная общественность не уделяет йоге и иным системам психофизического совершенствования достаточного внимания. Почему так происходит? Вероятно потому, что те, кто движет науку или те, кто ее финансирует, не видят особого смысла в критическом обеспечении интереса к йоге. Понятно, почему йога нужна индуистам, буддистам, даосам, почему суфизм нужен мусульманам, исихазм православным, а духовные упражнения Игнатия Лойолы иезуитам. Но зачем все это обыкновенным людям нашего секуляризованного мира? Индивидуалистический прагматизм считает йогу не более чем экзотическим развлечением, коммунизм считал ее вредным суеверием. Однако смысл изучать и осмыслять йогу виден с точки зрения деятельного сомнения, которое критически относится ко всем целям, что когда-либо ставил перед собой человек.

Вот почему, смею предположить, не только деятельное сомнение нуждается в йоге, но и йога нуждается в деятельном сомнении. Если отделить йогу от целей тех религий, с которыми она связана, то каковы будут собственные цели йоги самой по себе? Здоровье и равновесие цели более чем достойные, но едва ли достаточные. Подобная прикладная ценность йоги не остановила коммунистов, когда они ее запрещали. К тому же в йоге есть много такого, что выходит и выводит за пределы простого здоровья и простого равновесия. Разве этим нельзя воспользоваться? Деятельное сомнение не привязывает йогу к какой-то конкретной высшей цели. Мы можем оставаться открытыми по отношению к тому, что встретится нам на пути, и не программировать результат, заранее принимая на веру один из возможных исходов. Человек живет затем, чтобы узнать, зачем он живет. Йога же может послужить одним из важнейших средств такого познания.

Юрий Тихонравов,
кандидат философских наук,
руководитель Центра религиеведческой
и правовой экспертизы
Института религии и права